Тело и душа - Стэйси Кейд (2016)

Я вернулся на дорожку, чтобы проверить фургон. Это точно Эдмунда. Даже если бы я не смог узнать его потрепанную тачку, на пассажирском сидении была полная коробка расплавленных фиолетовых свечей — слишком очевидная подсказка. Но его в нем не было.

— Его? — спросила Алона.

— Ага.

— Все еще хочешь пойти и позвонить в дверь? — она уперлась руками в бока, будто план был отстоем все это время, а не в последние десять минут.

— Нет, — согласился я. Если Эдмунд был внутри, вряд ли он собирался спуститься и встретить гостей. — Ты хочешь…

Я даже не успел закончить, как она повернулась, и промаршировала по ступенькам крыльца, пройдя сквозь переднюю дверь.

Тем временем, пока ее не было, я ощутил себя более заметным, словно кто-то собирался накричать на меня за то, что я околачиваюсь у чужого дома. Смешно. С точки зрения местных живых я один все время. Просто, наверное, я никогда еще такого не испытывал.

Я наклонил голову и постарался слиться с пейзажем, пытаясь не замечать тяжелое чувство, растущее в груди.

Что будет, если Алона исчезнет? Я, шатающийся в одиночестве, буду ощущать себя еще большим фриком от того, что остаюсь собой? Что если мы не сможем разобраться с Эрин… или если Алона была права и у нее больше не хватит сил быть в физической форме Элли? Или она просто не хочет? В конце концов, и в сценарии, написанном под лучший исход, это решение будет принимать Алона. Сможет ли она намеренно сделать выбор в пользу того, чтобы стать кем-то другим, зная, что это навсегда и что та личность, какой она была раньше, исчезнет?

Точно могу сказать, что та прежняя Алона предпочла бы исчезнуть, чем жить под маской Лили — или даже Элли Тернер, и я не ожидал, что ей будет проще изменить внешность Лили и то, как она воспользуется "второй жизнью".

Я определенно хотел, чтобы она осталась. Но когда это произойдет, я не хочу, чтобы она была несчастна только потому, что я буду скучать по ней, если ее не будет, ведь моя жизнь стала лучше — хотя, конечно же, и сложнее и напряжённей в определенные моменты — когда она в ней появилась.

Нет. Я оттолкнул плохие мысли. Мы с ней не могли зайти так далеко просто… потому что ее здесь больше нет. Мы должны уяснить это. Мы должны.

— Эй.

Я оглянулся, чтобы увидеть Алону, склонившуюся сквозь все еще запертую дверь, ее волосы струились по плечам.

— Она уже открыта. И тебе точно надо быть здесь. — Ее рот был искривлен от отвращения или беспокойства, или и того, и другого.

— Ага.

Затем она вернулась в дом, не оставив мне выбора идти или нет.

Дом был чист, но воздух был спертым, как в школе после летних каникул. Воск для пола и не востребованность, надо полагать.

Я стоял в маленькой прихожей, слева очевидно была гостиная — куча вмятин на белесом ковре свидетельствовали о диване и креслах, стоявших здесь ранее. Длинный узкий коридор вел к кухне, а справа лестница на второй этаж.

— Поднимайся сюда, — сказала Алона с площадки между пролетами. Выражение на ее лице не выглядело менее мрачным, чем несколько минут назад, и я хотел узнать причину, но вопрос бы разрушил весь сюрприз, чего я пока не хотел. Войти в дом без шума — чертов почтовый ящик на входной двери, гремел при каждом движении — было довольно сложно. Если Эдмунд еще не знает, что я был здесь, я хотел бы сохранить это, по крайней мере, еще ненадолго.

Я последовал за Алоной наверх так тихо, как мог, и оказался на открытом месте, на самом верху, которое выглядело так, будто здесь была мебель. Три наиболее пустых комнаты были на этом этаже — возможно спальни — но мне не нужно было идти куда-то, чтобы найти Эдмунда… или учуять его.