Видящая истину - Сьюзан Деннард (2016)

Но так же быстро ураган его и отпустил. Воронки перестали закручиваться, ветер отступил. Пока бушевал шторм, Мерик слышал его, чувствовал его…

Внизу.

Он заставил себя открыть глаза, заставил свое колдовство удерживать его до тех пор, пока он не сможет оценить, что произошло.

Мерик был в облаках над бурей Куллена. Ураган набирал высоту, затягивал в себя облака вокруг Мерика, и скоро затянет и его тоже.

Но там, в сотне футах ниже, темнело пятнышко посреди шторма. Куллен.

Мерик без раздумий бросился вперед в отчаянном порыве собственного ветра. Затем он отпустил свою власть над магией. И понесся вниз, быстрее, чем пробирался через этот шторм. И пока летел через адский мир колдовского шторма, он ни на секунду не позволял себе выпустить из виду брата по Нити.

Куллен видел его. Припав к мостовой возле разрушенных… нет, все еще рушащихся зданий, Куллен схватился за грудь, задрав голову, и Мерик знал, что Куллен видит его.

Куллен протянул руки вверх. Порыв ветра налетел на Мерика, поймав его в падении. Опустил на улицу, где бушевала буря Куллена.

Как только сапоги Мерика коснулись земли, он обернулся к брату. Куллен стоял на коленях, склонив голову.

– Куллен, – заорал Мерик, срывая глотку, чтобы перекричать бесконечный шум шторма, раскаты грома, треск крыш и бьющихся окон. Он тоже упал на колени. Несколько осколков стекла впились в ноги. – Куллен! Останови бурю! Тебе нужно расслабиться и остановить бурю!

Ответом стала дрожь, прошедшая по спине Куллена – слишком хорошо знакомая Мерику. Он видел ее слишком много раз.

– Дыши! – завопил Мерик. – Дыши!

Куллен обернулся к Мерику; его губы беззвучно шевелились, лицо было серым…

А глаза – черными, как воды ада.

Это не был обычный приступ. Дышать тут было бесполезно. Брат Мерика был разрушен.

Мерик уставился на своего лучшего друга. Он вглядывался в лицо Куллена, чтобы увидеть хоть какой-то признак человека, которого он знал.

Рот Куллена был широко открыт, ураган пылал его яростью, а затем Куллен бросился к Мерику и вцепился ему в горло.

Мерик не останавливал его. Не мог его остановить. Буря на улице была ничем по сравнению с ветром, который бушевал внутри. Пальцы Куллена ухватились за рубашку Мерика и подтянули его ближе. Черная кровь сочилась из лопающихся пустул. Зубы приблизились…

А потом все застыло.

На одно длительное мгновение Куллен замер возле шеи Мерика.

– Удар… ветра, – прохрипел он.

– Нет, – вот и все, что мог ответить Мерик. Единственное слово, вместившее в себя все его чувства.

Куллен отпустил его и долю секунды вглядывался в Мерика своими черными глазами. Он одарил брата печальной слабой улыбкой.

– Прощай, мой король. Прощай, мой друг.

Затем, в тумане скорости и мощи, Куллен устремился вверх и оттолкнулся от причала. Ветер и обломки обрушились на Мерика, прижали его к мостовой и подчинили себе все его ощущения. На целую вечность все, что Мерик чувствовал, и все, чем Мерик был, – ураган Куллена.

Пока шторм не очутился прямо над ним. Мерику удалось поднять голову и посмотреть куда-то далеко за Яданси, туда, где он мог умереть спокойно.

Туда, где Куллен мог умереть вместе с ним.

Глава 40

Ноэль сидела в кладовой, закрыв глаза, ее чувства были напряжены, а магия пыталась обнаружить хоть какие-нибудь признаки жизни. Или Разрушенных.

Что касается Ведуна крови по имени Эдуан, то она была слепа к его Нитям, как и раньше. О его чувствах она могла судить, лишь посмотрев на его лицо, и это было просто ничто по сравнению с тем, что она могла бы увидеть в Нитях. И хотя Ноэль верила, что Эдуан не убьет ее – и, вероятно, не скормит Разрушенным, – не было никакой «верушта».

Ме-верушта. Самая священная фраза номаци. Она означала: «Верь мне, как если бы моя душа была твоей».