Огненная - Кристина Кашор (2019)

В палатке витал запах жареного мяса чудовищ. Файер скрестила руки на груди, стараясь не пялиться на двух женщин, чьих имен никак не могла вспомнить. Потом развязала платок – наверняка в их присутствии можно позволить себе отдохнуть от плотной повязки. Им ничего от нее не нужно. Самое сильное чувство, которое ей удалось от них уловить, оказалось скукой.

Конечно, как только они увидели ее волосы, скука испарилась. Они окинули ее любопытными взглядами. Она устало поглядела на них в ответ:

– Я забыла, как вас зовут. Простите.

– Марго, миледи, – ответила одна из них, с широким приятным лицом.

– Мила, миледи, – ответила вторая, тонкая, светловолосая и очень юная.

Муза, Марго и Мила. Файер подавила горестный вздох. Распознавать разум почти каждого из двадцати своих стражей она уже научилась, но вот на имена понадобится некоторое время.

Она не знала, что еще сказать, поэтому взялась за футляр, открыла его и вдохнула теплый запах лака. Ущипнула струну, и получившийся звук, глухой, как эхо колокола, притянул ее внимание. Вход в палатку был открыт, а сама она находилась в нише у боковой стены пещеры, над ней изгибалась низкая крыша, сама похожая на каркас инструмента. Она устроила скрипку под подбородком и настроила, а потом очень тихо начала играть.

Она играла колыбельную, успокаивая, убаюкивая себя. Мысли о войске померкли.

Сон никак не хотел приходить, но она понимала, что звезды искать этой ночью бесполезно. Через трещины в своде сочился дождь, стекая на пол по стенам пещеры; небо сегодня будет черным. Но может быть, полночная буря прогонит ее сны? Она откинула одеяло, нашла сапоги, проскользнула мимо спящих Марго и Милы и отвела рукой ткань, закрывающую выход из палатки.

Снаружи она позаботилась о том, чтобы не споткнуться о спящих стражников, расположившихся вокруг палатки на манер живого рва. Четверо воинов не спали: Муза и еще трое мужчин, чьих имен она не запомнила. Они играли в карты при свете свечи. По всему полу пещеры тут и там мерцали свечи, – наверное, у большинства отрядов тоже были ночные дозорные. Ей стало жаль воинов, стоящих на посту снаружи, под дождем. А потом – поисковый отряд Бригана и разведчиков, которых они искали, потому что ни те ни другие до сих пор не вернулись.

Вид у ее охранников был немного ошеломленный. Она вспомнила, что забыла завязать волосы, и провела по ним рукой.

– Что-нибудь случилось, миледи? – первой опомнилась Муза.

– Видно ли откуда-нибудь из этой пещеры небо? – спросила Файер. – Мне хочется посмотреть на дождь.

– Да, миледи, – ответила Муза.

– Вы покажете мне дорогу?

Муза положила карты и принялась будить стражей, спящих на дальних концах импровизированного рва.

– Что вы делаете? – прошептала Файер. – Муза, не нужно. Прошу. Пусть спят.

Но Муза продолжала трясти их за плечи, пока четверо воинов не проснулись. Она приказала двум игрокам в карты остаться и нести караул, а остальным – вооружиться.

Теперь к усталости прибавилось еще и чувство вины. Файер снова нырнула в палатку за платком, луком и стрелами и вскоре присоединилась к своим шести вооруженным и сонным стражам. Муза зажгла свечи и передала всем. Тихо друг за другом семь силуэтов двинулись вдоль края пещеры.

Узкая крутая тропа, по которой им пришлось взбираться несколько минут, привела к отверстию в стене. Файер едва видела, что находилось за ним, но инстинктивно не решалась высовываться слишком далеко и старалась крепко держаться за края скалы, образовавшие вокруг нее что-то вроде дверного проема. Падать ей не хотелось.

Ночь выдалась ветреная, сырая и холодная. Она понимала, что мокнуть глупо, но все же отдалась на волю дождю и стихийному ощущению бури, пока ее охранники жались у проема, стараясь защитить огоньки свечей.