Разбивая волны - Кэрри Лонсдейл (2018)

Оуэн мне не поверил, но мое упрямство, похоже, не на шутку его разозлило, поскольку в ответ на эти мои слова он только всплеснул руками и сказал, чтобы я валила в свой Лос-Анджелес; быть может, говорил он, там я немного остыну и пойму, насколько я была не права.

И я уехала. Именно тогда разошлись наши пути. Я не звонила ему, не писала писем по электронной почте и уже думала, что Оуэн наконец-то оставил меня в покое, но тут он начал звонить. Я не брала трубку, и он оставлял на моем телефоне длиннейшие послания, выслушивать которые у меня не хватало мужества. Нет, он не говорил мне о любви, просто рассказывал, как прошел его день и как много они сумели сделать для мексиканских сирот. Звонки и письма по электронной почте приходили от Оуэна чуть ли не каждый день, так что в конце концов я почувствовала, что начинаю колебаться. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы сменить номер телефона и удалить почтовый аккаунт, но я все же сделала это. И хотя мое сердце обливалось кровью, я продолжала твердить себе, что так надо, потому что, если Оуэн узнает обо мне всю правду, он возненавидит меня.

А этого – я знала – я не переживу. Лучше разлука, думала я, чем ненависть человека, которого я продолжала любить, несмотря ни на что.

Не сразу пришло ко мне понимание, что на самом деле я добилась как раз того, чего больше всего боялась. Порвав с ним, я заставила Оуэна себя возненавидеть.

Облизав пересохшие губы, я набрала в грудь побольше воздуха.

– Потому что мы не подходили друг другу, – ответила я, что отчасти было правдой. Те летние месяцы отнюдь не были безоблачными и счастливыми.

Взгляд Оуэна переместился на мою шею. Подняв руку, он потянулся к стеклянному кулону, и я негромко ахнула, когда его пальцы легко коснулись моей кожи. Одного этого прикосновения хватило, чтобы глубоко внутри меня проснулось полузабытое радостное возбуждение.

Оуэн долго рассматривал камень, который он подарил мне много лет назад, потом уронил его в вырез рубашки. В его глазах промелькнуло суровое выражение, которое снова заставило мое сердце забиться чаще.

– Я тебе не верю.

Я схватила стеклянный кулон и сжала его в кулаке.

– Можешь не верить, но я сказала правду. Я тебя разлюбила.

Он поморщился, как от боли, и покачал головой.

– Я не поверил тебе тогда, не верю и сейчас.

– То, что я до сих пор ношу твой подарок, вовсе не означает… – Я не договорила. На самом деле я носила это украшение только потому, что мне хотелось сохранить хоть какую-то память об Оуэне – ведь его самого со мной больше не было!

Я беспокойно заерзала на диване и добавила:

– В общем, все это не важно. Главное, я больше не хочу быть с тобой. Все. Точка.

Оуэн покачал головой.

– Я всегда знал, чувствовал, когда ты мне лжешь. Когда ты говоришь неправду, ты сразу начинаешь ерзать… и не смотришь в глаза.

Я замерла.

– Помимо всего прочего, ты была моим самым близким другом, – сказал Оуэн спокойно. – И мне кажется, после того, как мы были вместе столько времени, я имею право знать правду. – Он подался вперед, и я невольно отодвинулась еще дальше, прижавшись к спинке дивана. – Скажи наконец, какого черта ты меня оттолкнула? Я так и не смог этого понять, как ни старался. На протяжении всех этих лет я снова и снова вспоминал, что произошло тогда, но так и не понял, что я сделал не так. Я любил тебя, и теперь, когда я снова тебя увидел…

«Старое чувство вернулось», – мысленно закончила я за него. Понять это мне было очень легко, поскольку я чувствовала примерно то же самое. Мы с Оуэном всегда думали и чувствовали одинаково, и это могло стать моим уязвимым местом. Как и его, впрочем.