Но на Марису не действовали подобные нравоучения.

– Ты все испортила! – вскричала она. – Даже думая, что ты умерла, он умудрялся любить тебя!

Джулия вздохнула.

– Так в чем же ты видишь мою вину? – спросила она.

– В том, что ты вообще есть на этом свете! – зло прошипела младшая сестра, сверкая глазами.

– Не смей так говорить! – воскликнула Джулия.

Мариса уперла руки в бока, снисходительно глядя на сестру.

– А то что ты сделаешь? – насмешливо осведомилась она. – Ты даже с мужем не смогла разобраться, когда увидела нас целующимися. Ах, какая нежная натура! Ну надо же! Сразу же убежала! И что в итоге?! Твоя подруга в могиле под твоим именем! Да ты вообще, можно сказать, на нелегальном положении здесь!

– Прекрати! Прекрати! Прекрати! – Джулия закрыла лицо руками, чувствуя, что слезы брызнули из глаз. – Как ты можешь?!

– Могу! Я еще и не так могу! – мстительно усмехнулась Мариса. – Ты думаешь, Клод виноват перед тобой? – Она рассмеялась, и смех этот жутким эхом отозвался у Джулии из груди. – Да это я сама пришла к нему в офис! – Мариса с видом превосходства посмотрела на сестру. – Он даже и не подозревал ни о чем. Но я-то знала, что ты поедешь к нему. Ты же мне сама сказала, помнишь? И я рассчитала время. Ты предсказуема, Джулия! – Она усмехнулась. – Ты все сделала именно так, как я и предполагала.

Джулия убрала руки от лица и растерянно взглянула на Марису.

А та с самодовольным видом стояла перед ней, совершенно не чувствуя за собой никакой вины.

– Все было просто! Даже слишком! – добавила Мариса.

И вдруг Джулия поняла одну простую вещь: у нее нет младшей сестры. Нет и никогда не было.

В тот день, когда Мариса с вещами вернулась в родной дом, Джулия почувствовала уколы совести за то, что произошло.

Но ей хватило всего двух дней, чтобы понять истину: Мариса никого не любит, ей никто не дорог, кроме самой себя.

Джулии стало больно. Больно от того, что она искренне была привязана к человеку, который воткнул ей нож в спину, выждав подходящий момент.

И словно крылья вдруг выросли у Джулии за спиной. Сбросив груз вины, она ощутила себя сильной и готовой к бою.

Она пристально посмотрела на Марису. И та отшатнулась, испугавшись этого взгляда.

– Ты сейчас соберешь вещи и уедешь отсюда навсегда, – тихим голосом произнесла Джулия. – Навсегда. Слышишь?

Мариса вздрогнула.

– Ты не посмеешь меня выгнать! – воскликнула она, но в ее голосе чувствовался страх.

Перед ней была другая Джулия. Джулия, которую она не знала.

– Еще как посмею!

Джулия сделала несколько шагов к ней.

Мариса отскочила в сторону, будто испугавшись, что старшая сестра сейчас ударит ее.

– Ты отправила мать сходить с ума в ужасную клинику, ты разрушила мою жизнь! Ты недостойна того, чтобы оставаться в этом доме!

Джулия говорила и говорила, и каждое слово ее было похоже на удар молотом.

Мариса смотрела на нее широко распахнутыми голубыми глазами, явственно сознавая, что у нее не остается выбора.

– Я расскажу маме, – поджав губы, обидчиво сказала она.

Джулия усмехнулась.

– Ты сама-то себя слышишь? Ты чуть не убила мать в той больнице! Что ты хочешь, чтобы она для тебя сделала?! Собрала чемоданы?!

– Мама не позволит, чтобы ты выгнала меня! – сердито пробурчала Мариса.

– А мы ей не скажем. – Джулия вкрадчиво улыбнулась. – Как не скажем и о том, что ты разрушила мой брак, положила мать в клинику с единственным намерением избавиться от нее… Что еще мы не скажем?

Мариса отвела взгляд. Ее плечи опустились.

– Ты стерва, – как-то вяло заметила она.

Джулия вздохнула.

– Жизнь научила.

На следующий день Мариса уехала, оставив Камилле записку, в которой сообщала, что ей надо обо всем хорошенько подумать и начать свою жизнь заново.

Камилла переживала за младшую дочь. Она считала, что та не справится в одиночестве.