Непокорная - Ини Лоренц, Анастасия Марченко (2019)

– Ты же знаешь, что я желаю тебе добра. Советую тебе облегчить свою душу, побеседовав с фратером Амандусом. Мой двоюродный брат уже несколько раз принимал у тебя исповедь и даровал тебе Божье прощение.

Сказав это, Геновева вспомнила, как они с Амандусом потешались над признаниями Матиаса. Ей нравилось чувствовать монаха в себе и одновременно слушать, как тот рассказывает об отчаянии ее пасынка и о своем совете быть сильным и противостоять соблазну.

«Возможно, Амандусу не стоило этого говорить?» – спросила себя Геновева. После этой исповеди прошло уже несколько недель, и пламя страсти Матиаса становилось все слабее. Раньше они совокуплялись несколько раз в неделю, но теперь все изменилось: в последний раз они были близки более полумесяца назад, и, судя по виду Матиаса, он не горел желанием предаваться с ней любовным утехам.

– Мои грехи слишком тяжелы, чтобы их мог отпустить простой монах, – мрачно произнес Матиас. – Тебе тоже следовало бы попросить Бога о прощении. Мы оба с тобой провинились, и я боюсь себе представить, что произойдет, если Господь нас не простит.

«Похоже, Матиас больше не собирается разделять со мной ложе, – возмущенно подумала Геновева. – Он хочет жениться на этой тощей девице только для того, чтобы иметь возможность удовлетворять с ней свою похоть».

Она понимала, что, женившись, пасынок полностью уйдет из-под ее влияния и ей придется довольствоваться ролью вдовы старого графа фон Аллерсхайма. После смерти мужа Геновева получила контроль над имением Аллерсхайм и была не готова так легко от него отказаться. Женщина выдавила из себя улыбку:

– Ты едешь на войну во имя Бога! Что может быть почетнее этого?

Матиас кивнул:

– Да, я буду сражаться во имя Бога.

«И ради прощения моих грехов», – добавил он про себя.

– Бог простит тебя и дарует тебе счастливое возвращение, – сказала Геновева нежным голосом.

– Вернувшись, я женюсь. И тогда ты со своим сыном…

– С нашим сыном! – тихо прошипела Геновева.

– …со своим сыном отправишься в имение, которое полагается тебе как вдове, и будешь жить там, – продолжил Матиас, не обращая внимания на ее недовольство.

На языке Геновевы вертелось с десяток резких ответов, но она не решалась произнести ни один из них. Узнав, что султан всех неверных собрал под свои знамена могущественную армию, чтобы завоевать государства Европы, ее пасынок увидел в этом следствие своих и ее грехов.

«Ты преувеличиваешь свою значимость, – подумала Геновева с насмешкой. – Ты явно не самый худший из грешников в этом мире».

– Ты меня поняла? – голос Матиаса снова стал резким.

Геновева кивнула:

– Поняла. Твоя любовь ко мне, в которой ты так часто меня уверял, была ложью. Ты просто хотел заполучить мое тело!

Матиас не поддался на ее упреки:

– Я поеду сегодня к соседям и скажу им, что готов возглавить часть франконского войска.

Они оба понимали, что на самом деле он пытается сбежать от собственной мачехи. Матиасу были знакомы ее хитрости во всем их разнообразии, и он боялся снова потерять над собой контроль и уступить Геновеве. Уж лучше он станет капитаном отряда.

Геновева сначала разозлилась на пасынка, но потом пожала плечами. Рано или поздно между ней и Матиасом должно было произойти отчуждение. Теперь она должна была сделать все возможное, чтобы себя обезопасить.

9

Едва Матиас успел покинуть комнату, как туда вошел фратер Амандус. Он обнял Геновеву и поцеловал ее.

Кузина резко оттолкнула его:

– Будь осторожен! Что, если одна из этих дур горничных ворвется сюда и увидит нас вместе?

– Разве мы с тобой не родственники? Разве мы не можем нежно приветствовать друг друга? – с преувеличенной манерностью спросил Амандус.

– Это слишком опасно, особенно если обо всем узнает Матиас…

Монах тихо засмеялся и махнул рукой: