Тысяча порезов - Энн Малком

Конечно, то, что он сделал со мной, не подходило ни для одного диснеевского фильма. Черт, даже на порно.

— Я нахожусь с ним на солнце, играю роль, и играю ее хорошо, — прошептала я. — Но я принадлежу тьме, по-настоящему и полностью. Мне приходится притворяться, что я люблю солнечный свет и размеренную жизнь, потому что я в ужасе от того, какая бываю в темноте.

Тишина вокруг нас гудела, как живое существо, мое дыхание было учащенным. Будто я пробежала марафон, преодолев годы своей жизни, раскрывая все, что так усердно пыталась похоронить. Может, я просто больше не могла хранить свои секреты, и это имело прямое отношение ко мне, а не к этому человеку? Это легко сказать самой себе.

Но я знала, что дело не в этом. Если бы мне пришлось, я бы хранила это внутри всю свою жизнь.

Если бы не встретила его.

Матрас выпрямился, когда он встал, и я сразу почувствовала его отсутствие. Паника закипела у меня в животе, я боялась, что именно в этот момент незнакомец скажет мне уйти, сообщив, что сыт по горло, решив, что я слишком испорченная и сумасшедшая, чтобы согревать его постель.

— Ляг на живот, — потребовал он.

Мой пульс подскочил от его тона, и я, не колеблясь, сделала, как он просил.

Его руки оказались на мне, мужчина коснулся задней части моих бедер, проводя пальцами по тому месту, где я была наиболее чувствительна.

— Я сожру твою задницу, — сказал, двигая пальцами назад и вперед.

Мое тело сжалось в ожидании, киска пульсировала от желания.

— Потом, — сказал он, просовывая палец внутрь. — Я трахну ее. Ведь, несмотря на то, что ты думаешь, Сиенна. На этой земле есть один человек, который сможет владеть тобой.

Глава 4

Я осталась на всю ночь. Пока солнечный свет не прокрался через комнату и не осветил пространство, в котором я провела несколько часов. Пространство, которое услышало мои секреты, мои крики удовольствия, мои стоны боли — пространство, в котором было больше меня, чем у меня дома.

Внезапно я почувствовала, что у меня нет дома. Как будто я там больше не помещалась. Это — единственное место, где мне комфортно.

С ним.

Он не выгнал меня после того, как мы закончили. Потому что мы так и не закончили. Вся ночь была полна секса, он требовал, чтобы я вывернула себя и показала ему каждую частичку, рассказала ему все. Он ничего не предложил в ответ. Но это меня не беспокоило. На самом деле, мне даже нравилось. Словно кто-то трахал тебя, полностью обнаженную и уязвимую, будучи сам одетым.

Даже никакой неловкости. Яркий дневной свет имел свойство прогонять любую близость, которая была создана в темноте. Что-то в нем взывало ко тьме внутри меня.

Дневной свет принес нечто большее. Я смогла разглядеть его тело. Твердые бугры мышц. Темные волосы на груди. Татуировку на всю спину.

Я представляла его как изысканного, собранного мужчину, который контролирует все и вся. Как принадлежащего к поколению, которое считало, что татуировки предназначены для преступников и моряков.

Любая другая часть его кожи была лишена чернил. Загорелый, гладкий, мускулистый. Кроме спины. Каждый дюйм там отмечен. Рисунок был изысканным. Статная женщина с крыльями. Пламя и черепа окружали спокойный, элегантный образ. Намек на то, кем он был. Ключ к его глубинам. Это что-то символизировало. Может быть, кого-то. Ангельская девушка, окруженная смертью.

Я не спрашивала его об этом. Какая-то часть меня боялась задавать вопросы. Не потому, что я боялась ответов, а наоборот. Чувства, которые я испытывала к этому человеку, уже были сильными, ошеломляющими и опасными.

Поэтому я позволила ему взять от меня больше. Позволила ему трахнуть меня в задницу. Позволила ему опустошить свои яйца, отметить каждый дюйм моего тела. Я еле смогла одеться, мои конечности были такими тяжелыми.