Еретик. Книга 2 - Вера Золотарёва, Наталия Московских (2021)

Глаза Анселя сокрушенно закрылись. Казалось, он даже хотел, чтобы его арестовали. Вивьен внимательно следил за его тяжелым раскаянием и понимал: для этого человека потеряно не все. Можно помочь ему отречься от ереси. Не сразу и не быстро, но он оставит свои губительные воззрения добровольно. Раз и навсегда. Этого можно было добиться, не проливая ни капли крови. Вивьен видел это, как если бы все уже случилось.

Слова Анселя вырвали его из столь привлекательного будущего.

– Это твой долг, – надтреснуто произнес он.

– Да, – кивнул Вивьен.

– Ты… его исполнишь?

– Нет.

Ансель открыл глаза и недоверчиво воззрился на Вивьена.

– Что?

– Ты меня слышал. Еретик или нет, – он качнул головой, – ты дорог мне, Ансель. Я ведь говорил: кроме Ренара, ты мой единственный друг.

Ансель едва не потерял дар речи.

– Ты… ты предашь Господа ради меня?

Вивьен усмехнулся.

– Я предам инквизицию ради тебя. Это другое.

– Но я…

– Я предам Господа, если предам совесть. Я предам совесть, если предам друга. А если предам инквизицию, я просто, – он пожал плечами, – нарушу правила. Видишь разницу?

Ансель опустил голову.

– Я… того не стою, Вивьен.

– Это мне решать.

– Но ты ведь подвергнешь себя опасности.

– Что ж, значит, это достойный повод, – усмехнулся Вивьен. – Вот, как мы поступим: я и дальше буду делать вид, что ни о чем не знаю. Моя легенда о путешествии в Клюни остается правдой для всех, кроме тебя. Все может остаться по-прежнему. И, если ты не наделаешь глупостей, то сможешь и дальше скрываться под самым носом у инквизиции. Если же ты подставишься, – Вивьен покачал головой, – мне придется вести себя так, как предписывает мое положение. Надеюсь, ты это понимаешь.

– А если тебя спросят прямо?

Вивьен усмехнулся.

– В этом большая разница между тобой и мной: я могу солгать, глядя прямо в глаза вопрошающему.

Ансель зажмурился, словно пытался не дать себе заплакать, и сердечно обнял Вивьена.

– Ты великий человек, Вивьен Колер.

– Дай Бог, чтобы никому и никогда не пришлось об этом узнать.

***

Кантелё, Франция

Год 1356 от Рождества Христова.

Гийом де’Кантелё стоял посреди комнаты, выделявшейся на фоне всех остальных в графском особняке. Выбеленные стены, серый каменный пол, несколько скамеек, высокая подставка для книги напротив них, пара десятков белых свечей, аккуратно расставленных рядами по углам…. Убранство этой удлиненной комнаты создавало ощущение ее нереальности. Она будто была лишь чертежом, наброском художника, но никак не настоящим помещением, по которому может пройтись живой человек. Казалось, все цвета, кроме черного, белого и серого, остались за пределами этого причудливого пространства. Даже пламя свечей не выглядело теплым.

Гийом неспешно прошелся по комнате и замер напротив свечей.

«А ведь белые дороже», – снисходительно улыбнулся он и быстро провел рукой сквозь пламя нескольких свечей сразу, не обжегшись. Маленькие огоньки всколыхнулись вслед за его движением, но вновь замерли, погрузившись в царившее здесь спокойствие. – «Мы считаем себя скромнее католиков. А ведь они используют обычные восковые свечи. Забавно».

Как ни странно, эта мысль не вызвала привычного возмущения или мучительного желания немедленно разобраться в противоречии. Она вообще не вызвала ничего, кроме усмешки.

«Неужто я перестал чувствовать эту боль? Видит Бог, я по ней почти соскучился! И когда только успел?»

Ответ на этот вопрос Гийом прекрасно знал и был твердо убежден, что заслужил то умиротворенное, в котором теперь пребывал.