Еретик. Книга первая - Вера Золотарёва, Наталия Московских (2020)

Судья Лоран пристально вгляделся в лица стоявших перед ним инквизиторов, словно пытался в их молчании прочесть ответы на свои вопросы. Через несколько мгновений он потер узкую переносицу и провел пальцами по спавшей на лицо пряди русых волос с легкой проседью на висках.

Кантильену Лорану было сорок три года, и вот уже почти десять лет он с завидной периодичностью вызывал к себе двух инквизиторов, которых взял на службу из доминиканского аббатства Сент-Уэн. Они были двумя сорванцами, которым часто перепадало за непослушание. И, говоря по чести, судья Лоран с каждым разом все лучше понимал, почему им постоянно доставалось от аббата Лебо. Тем не менее, он считал их ценными людьми и на многое закрывал глаза, когда дело касалось этих двоих – особенно после успешного задания по проверке чумных монастырей девять лет назад.

Однако судья Лоран считал своим долгом поддерживать дисциплину и строгость в отношении своих подчиненных, в особенности когда дело касалось погибших арестантов. Ему придется объясняться с представителями светских властей – а возможно, отчитываться перед самим архиепископом де Флавакуром – и делать все возможное, чтобы это мелкое происшествие не бросило тень на и без того запятнанную репутацию руанского отделение инквизиции. Посему, снова окинув Цирона и Колера пристальным взглядом, Кантильен Лоран сосредоточил свое внимание на последнем и вздохнул.

– Давай-ка еще раз и поподробнее, Вивьен. Что значит «покончил с собой на допросе»? Больше всего меня волнует то, как вы двое, – он ожег своих подчиненных недовольным взглядом, – допустили подобное.

Услышав «вы двое», Ренар укоризненно покосился на Вивьена, но тот проигнорировал его взгляд и обратился к судье инквизиции:

– Мы предполагали, что этот допрос будет простым, Ваше Преосвященство. Гаетан был обычным уличным мошенником. Его вообще изначально не предполагалось отправлять на дознание к нам, но, – Вивьен развел руками, – от него услышали некие – я цитирую – «нехристианские речи», поэтому допросить его должны были мы.

Судья Лоран поморщился.

– Можно не настолько подробнее, – сказал он.

– Поначалу мы решили, что свидетели ошиблись, и, если проповедник и сказал нечто еретическое, то сделал это случайно, не подумав. Но позже выяснилось еще кое-что о его деяниях, Ваше Преосвященство. – Вивьен тяжело вздохнул. – Мне вспомнилось, что совсем недавно Гаетан сам стал доносчиком. Он обвинил в колдовстве одну девушку, и я решил спросить о его мотивах. На самом деле, я делал это без конкретной цели что-то выведать, просто хотел задать больше вопросов, чтобы он потерял бдительность и в страхе или по неосторожности все выдал.

Вивьен пристально посмотрел на судью Лорана. Тот вопрошающе кивнул:

– А что за девушка? Кто она? С ней кто-нибудь уже говорил?

– Я говорил, Ваше Преосвященство. И могу вас заверить, она невиновна. Однако о самом Гаетане она поведала занимательные вещи. – Вивьен поджал губы, будто размышляя, стоит ли продолжать.

Лоран закатил глаза.

– И о чем речь?

– Он сказал ей, что она нечестивая, и только костер освободит ее от ада этой бренной жизни и от клетки плоти. Также он сказал, что она все равно вернется сюда вновь, чтобы пережить ад, и так будет повторяться вечно. А другие свидетели слышали, что он призывал отказаться от мирских благ, чтобы жить в аскезе, потому что мирское – от сатаны. Ничего не напоминает?

Вивьен знал, что этот ход будет выигрышным, даже несмотря на то, что на деле речи Гаетана если и напоминали катарскую ересь, то очень отдаленно. В ответ вздрогнул даже невозмутимый Ренар, резко переведя на друга уничтожающий взгляд. Глаза Кантильена Лорана также помрачнели. Он потер острый гладко выбритый подбородок и нахмурил брови.

– Ты сам знаешь, что это может мне напоминать, – пробормотал он.