Я думаю об этом круглосуточно и днём, и ночью. О ее крошечном теле, о том, какая она там, под слоем одежды, без нижнего белья. Меня, конечно, удивить уже нечем, но как только я думаю именно о ней, мой х*р поневоле крепчает. И длится это так давно, что я уже и не помню, не помню, когда стерлась эта тончайшая грань, а может ее и не было вовсе.

Хотя нет, хорошо я все помню. Когда Лиза из пухлой малышки начала превращаться в красивую девушку с аппетитными формами в очень правильных местах.

Когда на нее начали облизываться мои друзья.

Когда она ходила предо мной в коротких шортиках, даже не осознавая, что тем самым разгоняла мою кровь.

Когда загорала во дворе, показывая все прелести женской фигуры. Застенчиво улыбалась, стоило мне появиться на горизонте.

Одно всегда было неизменно, меня всегда раздражали ее наивные обиды, эти слишком грустные глаза, когда я косячил. Бывало, что я чувствовал себя виноватым. Мало внимания уделял, кидал небрежные слова или вовсе пытался от неё избавиться.

Хотелось подойти и хорошенько так встряхнуть, чтобы перестала манипулировать, чтобы мысли перестали крутиться только вокруг неё. Помню, как был благодарен судьбе за то, что однажды встретил Элю, она смогла воплотить многие мои фантазии, пока не стала той, кем она сейчас является, пока не стала третьей лишней.

— Что случилось, друг? — не отстаёт назойливый Макс. — Ты бы видел свою страдальческую рожу. Клянусь, если ты не скажешь, в чем дело, я тебе втащу.

Ухмыляюсь.

Еще как втащит, причём так, что голова зазвенит. Только драки уже не помогают. Какой в них толк, если, придя домой, все будет так же дерьмово, как и сейчас.

— Ты же знаешь, Лиза случилась, — огорченно выдохнув, все же отвечаю ему, по сути, он почти все знает. — Ведёт себя странно в последнее время, перестала со мной разговаривать. Ходит и молчит, даже не смотрит в мою сторону. Избегает меня после… Ну того вечера.

Котов и об этом знает. Я бы не рассказал, если бы Эля не начала трепаться.

— Не удивительно, ты же ведёшь себя как мудак. Прешь как танк на свою сестрицу.

Вот теперь мне хочется ему вмазать. Он же знает, как меня выводит, когда о ней говорят, как о моей сестре.

Не сестра она мне, не была и никогда не будет.

— Да не трогал я ее, она сама ко мне полезла с провокационными объятиями, — выхожу из себя в мгновение. — А я что? Я же мужик, между прочим, не железный. Потом Элька так некстати позвонила, вновь нарвалась на очередного ублюдка. Я привёз Лизу домой и уехал, меня в тот вечер шеф вызвал… Бл*, короче не важно.

Я же ступил, нужно было выкинуть телефон в окно и не позволить малышке дать заднюю.

Я уверен в том, что ей понравилось, уверен, что она хотела ещё, но Эля… Я не мог не ответить. Не мог не приехать, я за неё своей шкурой отвечаю, а она идиотка так и лезет на рожон, словно специально хотела оторвать меня от дел.

Она моя проблема, но избавиться от неё не получится, я пообещал, что не оставлю ее одну, заверил, что она может на меня положиться. А обещаний я не нарушаю.

Да и не чужой она человек, столько всего вместе пережили и не свихнулись, только мы так можем. Чувств нет, есть только долг, но он давит тяжелым грузом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Скоро девочки приедут, тебе нужно отвлечься, — Макс улыбается во все тридцать два, стараясь меня поддержать. — Выпей, потрахайся нормально, а то я не узнаю тебя.

— Да за*бали эти шалавы, — говорю несдержанно, чересчур эмоционально. — Зато ты все такой же раздолбай. Карина придёт, скажи, я ее искал.

Друг уходит, оставляя меня дальше копаться в голове. Вскоре и правда приезжают танцовщицы, все как обычно.

Неинтересно. Я уже столько насмотрелся, что тошнит. Даже пить не буду, хочется домой свалить пораньше. Авось Лиза соизволит заговорить, перестанет дуться без повода.