Невеста для Зверя - Марианна Волгина (2021)

И опять набрасывается на меня с поцелуем.

Осознание его слов глушит своей безысходностью. И слезы льются опять, а Зверь отрывается от моих губ и начинает целовать щеки, мокрые виски, опять добирается до шеи, руки его рвут ворот глухого платья так, что ткань трещит от напора…

Не играет он со мной. Не видит смысла сдерживаться, наверняка.

Зачем? Если я уже… То можно все? Любые «игры»? Почему тогда сказал, что до свадьбы нельзя? Почему согласился со мной? Или просто развлекался?

Как с игрушкой?

Зверь останавливается, смотрит опять на мои заплаканные глаза, говорит с досадой:

– Опять плачешь? Со мной в постели женщины плачут только от удовольствия. И ты будешь.

Садится прямо надо мной, удерживая меня ногами, рывком снимает через голову рубашку с традиционным рисунком у ворота.

И я задыхаюсь, глядя на голый, весь заросший черным волосом торс.

Смотреть страшно. Стыдно. Неловко.

Он огромный. Если в одежде Зверь казался просто великаном, то сейчас он выглядит именно так, как и должен выглядеть истинный зверь – пугающе и завораживающе одновременно. Мышцы каменными валунами перекатываются под смуглой кожей, плечи бугрятся мускулами…

Он меня убьет. Просто убьет. Ему даже полностью обнажаться не потребуется для этого.

Меня прямо сейчас сердечный приступ ударит…

– Снимай свою тряпку, – усмехается он, оглядывая меня, – а то раздеру, до свадьбы ходить не в чем будет.

– Какая свадьба после этого? – шепчу я пересохшими губами, а Зверь спокойно отвечает:

– Самая настоящая. Та, что соединит нас. Навсегда.

Предсвадебные игры

Руки, настойчивые и грубые, ведут по телу вверх, не особенно торопясь, словно смакуя каждое движение.

Он меня смакует. Мое напряжение, мой страх, волнение, ярость, в конце концов!

Знает, что я ничего противопоставить не могу, ни оттолкнуть, ни защитить себя. И пользуется тем, что сильнее.

Это так низко, так бессовестно!

Но, подозреваю, что таких слов в его лексиконе нет. И в голове тоже.

Для него – настолько естественно мое беззащитное положение, что и сомнений не возникает в своей власти. Надо мной.

– Если ты… – я вздрагиваю, когда пальцы касаются нежной кожи живота, тут же покрывающейся мурашками, – если ты… Сделаешь это… То я… Жить не буду.

Лапа, полностью уже закрывшая мой живот, замирает. Зверь яростно вскидывает черный взгляд, внимательно изучает мое бледное лицо. Наверно, бледное. По крайней мере, я физически ощущаю, как кровь отхлынула от щек.

Я смотрю на него спокойно, в какой-то момент осознав, что именно так я и сделаю. Пусть только возьмет меня силой, пусть попробует.

Азат рывком дергает меня к себе, и я с криком проезжаю на спине по гладкому покрывалу кровати, нелепо раскидываю ноги и оказываюсь опять под разгоряченным Зверем в ужасно унизительной, развратной позе. Сердце колотится в горле, когда ощущаю, насколько он горячий там, между моих ног…

Этот жар волной поднимается выше, опять окрашивая щеки в бордовый.

Зверь смотрит на меня без усмешки, уже ставшей привычной на его малоэмоциональном лице, серьезно и злобно.

– И думать про это забудь, сладкая, – хрипит он, – у нас все по-закону будет. Как предки велят. Только после свадьбы ты моей полностью станешь. По своей воле, поняла?

– Нет, – шепчу я неуступчиво, понимая, что терять мне уже нечего. Его не уговорить, не разжалобить. Так зачем танцевать и подстраиваться? Он решил взять меня, несмотря на все грязные мысли на мой счет, несмотря на то, что хотел чистую… Значит, и характер мой стерпит. И сопротивление. А не стерпит… Ну и не надо. Может, отпустит…

– Да, глупая, – Зверь все же опять усмехается, – ты захочешь. Ты уже хочешь. Просто не знаешь об этом.

– С ума сошел… – поднимаю руки, упираюсь ладонями в широченные плечи. Не отталкивая. Все равно с места не сдвину, но хоть сопротивление обозначу…