Дай мне руку - Остин Марс (2019)

В темноте собственных мыслей она так расслабилась, что стала улыбаться и весело помахивать пакетом, потом начала прислушиваться к звукам рынка и разговорам вокруг, понемногу выходя из задумчивости и возвращаясь к реальности. Жизнь кипела, торговцы расхваливали товар, бойкие мальчишки с вёдрами продавали воду и с громким хлюпаньем проносились мимо, за столами закусочных смеялись и шутили.

Внезапно в этот весёлый гомон вторгся новый поток эмоций, слабый, но настолько отличающийся от остальных, что Вера его сразу заметила. К ним приближался кто-то очень расстроенный, грустный, немного испуганный, обиженный… и этот кто-то ждал Веру. Она поняла это резко и отчётливо, открыла глаза и увидела её — маленькая цыньянская девочка в бедной одежде шлёпала по мостовой с видом надувшегося на весь мир ребёнка, который считает, что с ним поступили очень несправедливо. Девочка вертела головой, рассматривая вывески, сжимала кулаки и топала ещё громче, но с каждым шагом её недовольство всё сильнее превращалось в обиду, губы уже начинали кривиться в попытке заплакать.

Вера ускорила шаг, но министр придержал её и недовольно спросил:

— Что вы задумали?

— Хочу спросить, что у неё случилось.

— Вы к ней не подойдёте, — процедил министр, останавливая Веру и силой разворачивая к ребёнку спиной. — Вера, это не ваше дело. У неё есть родители, пусть они за ней и следят.

— Они не уследили, — прошипела Вера, освобождая своё плечо из его захвата, он опять удержал её:

— Благородная женщина не должна заговаривать с незнакомцами.

— Это ребёнок.

— Ну и что?

— Ей нужна помощь, неужели вы не видите?

— Вера, вы не понимаете, — зло прошептал он, — она не просто ребёнок, она полукровка.

— То есть, ей вообще никто не поможет?

— Это не ваша проблема.

— Это моя проблема, — Вера опять резко освободила руку, — я ей нужна и я ей помогу, у меня «божественное озарение» и вы меня не остановите.

— Прекратите нести чушь, — прошипел министр, Вера посмотрела на девочку и решительно повернулась к министру:

— Она сейчас заплачет.

— Избавьте меня от ваших женских заморочек, — поморщился он.

— Можете сделать вид, что вы меня не знаете, — холодно улыбнулась Вера, — если помочь ребёнку-полукровке ниже вашего достоинства.

Он глубоко вдохнул, собираясь разразиться аргументами, но Вера уже развернулась и пошла навстречу девочке. Её шокировало то, как реагировали на ребёнка люди — все отворачивались, как по волшебству, как только она на них смотрела. Вера поняла, что ей действительно никто не поможет, это ужаснуло.

Девочка шагала всё медленнее, похоже, до сих пор она держалась на спортивной злости, но даже она уже подходила к концу и в глазах начинали скапливаться злые слёзы.

Вера подошла к ней как раз тогда, когда девочка сделала последний шаг и остановилась.

— Привет. — Вера наклонилась, точно как Марк недавно к ней, улыбнулась девочке и кивнула: — Рассказывай.

— Я шла и шла, а его нет. Он был, здесь или там, где-то точно был. А сейчас нету. Я так долго шла, а он…

— Кто — он? — с полным пониманием поинтересовалась Вера.

— Ухан.

— Какой именно ухан?

— Большой красный ухан, — девочка показала ладошками уши и с ожиданием посмотрела на Веру.

— Ясно. А зачем он тебе?

— Там мама работает, — вздохнула девочка, опустила глаза, стала ковырять ладонь. — Мама, конечно, разозлится, но ничего. Лучше пусть злится. Она говорит, надо дома, но я лучше пусть она злится, чем там. Там соседи ругаются, я боюсь. — Она подняла на Веру глаза и очень серьёзно сказала: — Они так страшно ругаются, что я через стенку даже боюсь. А мама не верит. Мне никто не верит.

— Я тебе верю, — решительно кивнула Вера. — А кем работает мама?

— Причёски стрижёт.

Вера осмотрелась, ища среди вывесок знакомые иероглифы или картинки с ножницами, не нашла.

— А он точно тут был, ухан твой?