Пробуждение - Алиса Евстигнеева (2020)

Открыла своими ключами дверь в высокой металлической ограде. Дорожка, ведущая к дому подсвечивалась небольшими садовыми фонарями, расставленными по краям, создавая стойкое ощущение, что я иду по взлётно-посадочной полосе. Из-за угла показалась большая чёрная тень. Я присела на корточки и протянула руку вперёд. Байкал – огромный лохматый ньюфаундленд – тут же оказался рядом. Лаять не стал, лишь приветственно ткнулся мокрым носом в мою ладонь.

-Ну, привет, - потрепала я его по загривку. – Пойдём домой?

Он не ответил, но послушно последовал за мной, когда я двинулась дальше. Входная дверь привычно была слегка приоткрыта, давая возможность псу смело бродить туда-обратно. Байкал первый шмыгнул в дом, а я задержалась на пороге, настраиваясь на встречу с родителями и пытаясь нацепить на лицо хоть какое-то подобие счастья.

Не успела скинуть обувь, как в прихожей появилась Аня, которая завидев меня, тут же всплеснула руками:

-Ася! Ну хоть позвонила бы, что ли! – обеспокоенно защебетала мачеха, умудряясь делать несколько дел одновременно. Вытирать руки о домашний фартук, целовать меня в щёку и одним только взглядом отправлять пса на лежанку. Она всегда была такой: подвижной, деловитой и заботливой.

-И что бы это изменило? – усмехнулась я.

-Я бы что-нибудь приготовила! У нас же холодильник пустой, - с преувеличением запереживала она.

-Спорим, что если сравнивать с моим…

-Нашла с чем сравнивать. У тебя вообще мышь удавилась. Но это не означает, что я должна встречать тебя вчерашним супом! – ответить я не успела, потому что Аня тут же спохватилась и повысила голос. – Вова! Асюта приехала!

Мне оставалось только закатывать глаза. Каждый мой приезд вечно воспринимался Аней как событие года, и это при том, что появлялась я здесь часто.

Отец вышел не сразу, видимо был чем-то занят. Я к тому моменту уже успела снять куртку и в компании мачехи и Байкала прошествовала на кухню. Приветственно кивнув мне головой, он с недовольством посмотрел на брошенную мной в сторону сумку, но вопросов задавать не стал. И в этом мы с ним были похожи. Скупые на эмоции, сдержанные на чувства.

Зато Аня не утерпела и, печально вздохнув, запричитала:

-И что вас с Андреем только мир не берёт?

Вместо ответа я кратко пожала плечами. Мол, не берёт и всё тут.

-И ведь не рассказываешь ничего, хоть пытай, - приговаривала она, привычными движениями накрывая на стол, даже не спрашивая меня о том, буду я есть или нет. Аня пребывала в постоянной уверенности, что я голодаю, поэтому каждый раз, когда я переступала порог родительского дома, начиналась боевая операция под названием «накормить Асюту». Самое забавное, что в те редкие случаи, когда я приезжала с мужем, она не горела таким энтузиазмом, сводя всю свою заботу к должному исполнению хозяйских обязанностей. Иногда мне казалось, что за почти семь лет моего брака, она так и не смогла принять его. Хоть никогда ничего мне и не говорила насчёт Андрея. - Вова, ну чего ты молчишь? Видишь, ребёнок страдает…

-Ничего я не страдаю, - пробурчала себе под нос, пытаясь понять, откуда она что взяла. Обычно по моему лицу ничего невозможно понять.

-А то я не вижу…

-Ань, отстань от ребёнка, - сухо велел отец, за что тут же получил возмущённый взгляд от своей жены. Они ещё немного поиграли в гляделки, после чего Аня махнула на нас рукой и отправила меня переодеваться и мыть руки.

Они переехали в этот дом, когда мне было сильно за двадцать, к тому моменту я уже давно жила отдельно. Но для них было само собой разумеющимся, что здесь будет обязательно комната для меня. Мачеха обставляла её на свой вкус, уверенная в том, что будь моя воля, я бы отделалась крайним минимализмом и до последнего бы оставалась спать на матрасе, брошенным на голый пол. Она, конечно, преувеличила, но от истины была недалеко. Комнату, обставленную массивной деревянной мебелью, я всё равно любила, было в ней что-то уютное и безопасное.