Хищник - Мишель Хорст (2021)

Он протягивает мне руку, и я смотрю на неё слишком долго, прежде чем шагаю вперёд и поднимаю свою. Это рука с ножницами. Я бросаю их и начинаю бормотать как идиотка.

— Я… извини.

Я быстро поднимаю взгляд и осматриваю его униформу. Правоохранительные органы. Чёрт!

— Привет, — это слово выходит слишком пискляво, и я знаю, я просто знаю, если бы я была им, то с подозрением бы относилась бы ко мне.

— Джейсон Уильямс, — он улыбается, и мой живот завязывается в узел.

— Карен Вестон, — я называю моё имя и чувствую, что моя новообретенная свобода ускользает прочь.

Он собирается арестовать меня! Он собирается забрать у меня этот маленький кусочек рая. Чёрт!

— Я не знал, что у тебя гость, Энни. Теперь, вижу что ты не одна, — говорит он. Я делаю шаг назад, позволяя его руке повиснуть в воздухе.

Я поворачиваюсь обратно к скамейке и хватаю первый пакетик семян, который вижу.

— Это красный перец, дорогая.

Энни подходит ближе и кладёт руку поверх моей, сжимая её по-настоящему крепко.

— Почему бы тебе не сбегать наверх и не взять мою шляпу. Я чувствую, что огненный шар прямо опаляет мою голову.

Я киваю и ухожу. Не оглядываюсь назад, я просто ухожу. Я не знаю, о какой шляпе она говорит, но пользуюсь возможностью, который она даёт мне, чтобы уйти.

— Энни, — я слышу, как он спрашивает, и ускоряю шаг, — откуда эта девушка?

— Я говорила тебе, Джейсон, — огрызается она, — моя родственница. А теперь подай мне семена томатов.

— Чёрт! Чёрт! Чёрт! Он собирается арестовать меня, — повторяю я до самого дома.

Его автомобиль появляется в поле зрения, на боку написано «Полиция штата». Требуется вся моя выдержка, чтобы не сорваться и не сбежать в ту же секунду.

Почему я не могу просто обрести покой? Я просто хочу дом. Как только я думаю, что нашла его, приходит кто-то, чтобы разрушить это.

Я прячусь, пока не слышу, как машина уезжает. Энни входит в мою комнату и, к моему удивлению, очень крепко меня обнимает. Я больше не могу сдерживать в себе весь стресс и чувства. Слёзы хлынули из моих глаз и полились по щекам. Я плачу, потому что не хочу потерять её тоже. Я не хочу быть беременной ребёнком насильника. Я просто хочу немного спокойствия. Неужели я так много прошу?

— Всё в порядке, — воркует она. — Всё хорошо, милая. Я должна была догадаться. Мальчик такой же безобидный, как те голуби, что гадят со скоростью шторма на крыльце. Он не обидит и мухи. Я спрятала тебя крепко под моим крылом, и это старое сердце не позволит никому отобрать тебя у меня. Я сама слишком долго была одна, — фыркает она. — Теперь мы семья, а семья держится вместе.

Я обнимаю её сильнее и понимаю, что всего за одиннадцать дней, которые я провела здесь, эта женщина уже прочно обосновалась в моем сердце. Я не отдам её без боя. Я действительно хочу, чтобы это место было моим домом.

Этой ночью я смотрю на звёзды, в то время как подбородок Энни покоиться на её груди. Она всегда засыпает здесь. Я смотрю вверх снова и шепчу:

— Мне было восемнадцать, когда умерли мои родители. Это был несчастный случай на лодке. Мы всегда выходили на плотину, просто дрейфовали, разговаривали, спали. В тот день я проснулась от громкого взрыва. Там была кровь, а затем пришла боль. Когда я проснулась, мой дядя сказал мне, что они мертвы. Я даже не смогла пойти на их похороны. Пропеллеры лодки разрезали мне спину. Люди увидели, что случилось и вытащили меня. Они сказали, что мне повезло.

Я перевожу дыхание и начинаю опять.

— Мой дядя дал мне имя моей матери, сказал, что они вернутся, чтобы прикончить нас обоих, если мы не исчезнем. Он дал мне деньги и велел бежать… и я побежала. Я скрывалась так долго. В течение семи лет всё, что я делала, это бежала. Но затем я забыла, от чего бежала. Я была глупой, и они нашли меня.

Я слышу уханье совы и слушаю его, прежде чем закончить, не зная, стоит ли даже говорить со звёздами.