Наглец - Елена Сокол (2018)

— Зачем тогда эти мужики? Командировочные? — Неотрывно наблюдаю за ее реакцией. — Довольно странное поведение для мошенницы. Мне кажется, или ты их за что-то наказываешь? — На ее лице никаких эмоций. — За вожделение? Жадность? Не-е-ет… Тут что-то другое. — Вздыхаю. — За предательство? Так? — Вижу, как вздымается ее бровь. — Тебе хоть легче становится?

— Ты себя кем возомнил? Моим мозгоправом? — Губы кривятся в злобной ухмылке.

— Ты можешь сказать мне. Я, правда, просто хочу, чтобы мы поладили.

Она облизывает губы и пожимает плечами.

— Зачем тебе это, дядя?

Наклоняюсь ближе.

— Только ты знаешь, как мы должны сыграть это. — Развожу руками. — Так, чтобы ему понравилось. Чтобы его зацепило.

Девушка проводит ладонью по коротким волосам и в задумчивости тянется к сигарете.

— Хочешь, чтобы я была честна с тобой?

— Да. — Киваю.

— Ни хрена у тебя не выйдет. — Прикуривает и глубоко затягивается.

— Почему?

— Потому что ты ставишь на то, что я ему небезразлична. — Разом выпускает весь дым мне в лицо. — Но это не так. — Ее губ касается печальная улыбка.

— Я думал, что знаю его. Но он дважды меня удивил. — Пожимаю плечами. — И второй раз — с тобой. Не думал, что он может задержаться с кем-то дольше, чем на одну ночь.

Она смотрит на меня пристально и долго. Сигарета дрожит у нее меж пальцев. Серо-синие глаза уступают под натиском влаги и начинают блестеть.

— Не вижу в тебе ничего такого, чтобы привлекло его. — Решаю быть честным, рискуя своим цинизмом добить ее окончательно. Но именно это мне и нужно — ее эмоции. — Ни спереди, ни сзади. Ему всегда другие девушки нравились. — Рисую руками основательные такие буфера.

Слезы, застывшие в уголках ее глаз, покрываются ледяной поволокой.

— А что, дело только в сиськах? — Интересуется с холодом в голосе.

Пожимаю плечами:

— Стараюсь понять, что он в тебе нашел.

Соня затягивается так, что дым тут же начинает вырываться у нее из носа.

— Потому что я чистая была. — Она улыбается с каким-то поистине мазохистским удовольствием. — Наивная, не порченная. Целка. — Затягивается снова, разогревая сигарету докрасна. — Может, любил. — Выдыхает дым тонкой струйкой. — Может, хотел попробовать, получится ли у него, как у всех: с бабой быть долго. А, может, просто не мог представить, что меня после него кто-то другой трахать станет. А я этому «кому-то» также буду в глаза доверчиво и преданно смотреть… — Она прикусывает нижнюю губу так сильно, что та моментально вспухает. — Одна проблема. Я посмела хотеть быть единственной. А по его правилам только у меня не может быть никого, кроме него. А он… Он может позволить себе все, что угодно.

Улыбается.

— Не умеешь ты себе мужиков выбирать. — Говорю сдавленно.

— Просто не умею соглашаться на их условия. — Ей становится нарочито весело.

А мне неприятно оттого, что я вижу за всем этим показным равнодушием: отчаянную боль и тоску.

— Ты должна участвовать в этом деле. — Забираю у нее сигарету и сминаю в пепельнице. Подвигаюсь ближе, заставляя девушку недовольно отшатываться. — Должна. Ни ради денег и ни потому что тебя заставляют.

— Зачем тогда? — Выдыхает с тупой болью во взгляде.

— Чтобы больше не бояться. Не прятаться. Чтобы разрубить этот узел.

— Я и не боюсь.

Качаю головой.

— Он тебя всю жизнь будет искать. Сама знаешь. Не из-за бабла. Просто из-за того, что ушла, не простит. И ты должна покончить с этим сейчас, это твой единственный шанс, Соня.

— Почему? — Громко сглатывает она.

Дарю ей сочувственный взгляд.

— Потому что только я могу тебя защитить. От него. Только рядом со мной он тебя не тронет. — Небрежно хлопаю взволнованную девушку по коленке и торопливо встаю. — Поэтому предлагаю заключить временное перемирие. Идет? Если ты не будешь шипеть и огрызаться, мне легче будет поверить в то, что я в тебя влюблен.