Лучшая из лучших - Алексей Мошков (2022)

Если только их самих не раскатают тонким слоем… Хотя адвокат заверил его в успехе, сильно настораживал тот факт, что Инга наотрез отказалась встречаться один на один и настояла на переговорах в присутствии своего юриста. То есть делать Фомина жертвой мошеннической схемы она не постеснялась, а встретиться без свидетелей ей, видимо, религиозные убеждения не позволяют. Конечно, проще прятаться за спиной нанятого чувачка в пиджачке и прикрываться казенными формулировками, чем посмотреть человеку в глаза и ответить на вопрос, какого хрена ты творишь.

Константин Игоревич ждал его у входа в юридическую контору. Назвать это нейтральной территорией можно было с трудом, но ни на какое другое место встречи гражданка Павлова не соглашалась. Продуманная сука. Из кафе можно и с фингалом под глазом выйти, хотя Фомин в рукоприкладстве никогда замечен не был. А в кабинете юридических консультаций удобно: и свидетели имеются, и побои сразу можно грамотно зафиксировать, и видеозапись никто не отменял. — И снова здравствуйте, — адвокат протянул Фомину руку, когда тот поднялся на крыльцо.

— Аналогично, — ответил Максим на рукопожатие и посмотрел на юриста. — Пока ничто не предвещает, — ответил тот на немой вопрос и пропустил своего клиента внутрь. Она сидела вполоборота за длинным столом и демонстративно не оборачивалась на звук открывшейся за спиной двери и голоса вошедших. Интересно, она эту сцену репетировала? Фомин сел напротив, облокотился, почти нависнув над столом, и принялся внимательно ее разглядывать, даже не пытаясь соблюдать какие-то нормы этикета. — Вы у нас Фомин Максим Сергеевич? — обратился к нему юрист — молодой худощавый парень. — Да, — односложно ответил Фомин, не отводя взгляда от женщины, которая старательно изображала, как она заинтересована лежащими на столе рабочими документами. Как описать обычного человека? Не обладающего эффектной внешностью, характерной мимикой, запоминающейся улыбкой, красивым голосом? Типовой такой, как квартира со стандартной планировкой? У кого-то потолки низкие, как рост у людей, у других коридор узкий, как тонкие пальцы у женщины, у третьих — чердак от жадности течет… Инга Павлова в этой градации была хрущевкой улучшенного проекта. Строились такие на стыке семидесятых-восьмидесятых с чуть расширенной кухней вместо привычных четырехметровых пищеблоков и тамбуром перед входной дверью. Внутри терпимо и даже неплохо, если не поскупиться на ремонт, а снаружи — унылая серая панелька, местами подкрашенная ко дню города, но все равно облезлая.

— Моя клиентка, — продолжил юрист, — Инга Витальевна Павлова обратилась в наше агентство с просьбой помочь с процедурой досудебного урегулирования имущественных споров при расторжении брака.

— Бюро, — снова ответил Фомин одним словом, продолжая разглядывать Ингу. — Что, простите? — не понял юрист. — Агентство — это у риелторов, а у юристов — бюро. — Давайте не будем придираться к словам, — стушевался консультант. — Согласно документам, вы и Инга Витальевна состояли в браке с две тысячи двенадцатого года. — И она может это подтвердить? — включился в разговор адвокат Константин Игоревич.

— Да… Вот свидетельство о браке, — молодой юрист, не вполне понимая суть вопроса, протянул адвокату копию документа. — А вот о разводе. — Позвольте взглянуть на оригиналы, — Беликов поднялся со своего места и, не дожидаясь согласия, вплотную подошел к молодому консультанту.

— Да… Конечно, — неуверенно ответил тот. — Копии всех документов были приложены к исковому заявлению.

Сейчас Игоревич научит его жизни. Уже психологические приемчики в ход пошли. Над пареньком, который практикует от силы пару-тройку лет, нависает матерый юрист, который разбирал еще дела августовского путча.

— Надо будет заказывать экспертизу, — задумчиво произнес адвокат, разглядывая розовый бланк свидетельства. — У вас есть сомнения в подлинности документов? — переспросил консультант.