Когда мы упали - Тилли Коул (2022)

Сквозь большое окно я наблюдала, как снаружи в небо устремился голубь, а потом вдруг резко спустился и уселся прямо на карниз. Он обвел черными глазками кабинет доктора Лунда, а потом уставился прямо на меня. И склонил голову набок, словно спрашивая, что случилось.

– Если ты в ближайшее время не справишься с этой проблемой, то через несколько месяцев твое тело просто перестанет работать, – продолжал доктор Лунд, но я упорно продолжала смотреть на голубя. Такого белого, чистого… прекрасного. На мгновение мне захотелось стать этим голубем и улететь прочь. Подальше от всего этого… от смятения и необходимости стать… совершенной.

– Ты сейчас на той стадии болезни, когда выпадают волосы, отказывают почки, гниют зубы, на которых от беспрестанных чисток уже стерлась эмаль, а на сердце ложится слишком большая нагрузка, и оно может не выдержать.

Доктор Лунд вздохнул и наклонился вперед, но мы с голубем по-прежнему смотрели друг другу в глаза. Мне не хотелось слушать слова доктора. Я знала, что он просто пытался меня напугать.

Доктор потянулся вперед и сжал мне руку, вынуждая взглянуть в его серьезное лицо.

– Так что вот, Лекси. К этому все и идет. Тебе нужно выбрать, хочешь ты жить или умереть, и сделать это здесь и сейчас. В эту самую минуту, в этот миг. Борись с болезнью. Покончи с ней раз и навсегда. Ради своей семьи… и самой себя.

Я вновь посмотрела на часы на стене, на отсчитывающую время секундную стрелку, и почувствовала, как по щеке скатилась одинокая слеза. Мокрая капля коснулась кожи на тыльной стороне руки, крепко вцепившейся в ногу. Какое-то время я наблюдала за блестящей лужицей, а потом подняла голову. Казалось, даже голубь потрясенно застыл на карнизе, удивленный, что я плачу.

И я вдруг поняла. Я позволила им до себя добраться. Они просочились сквозь трещины. И старались увести меня от поставленной цели. Эта капля была крупицей силы, пытавшейся вырваться из тела. Но я уже все решила. Больше никаких слез. Я не могу потерпеть неудачу. У меня все получится.

Передернув плечами, я резко вытерла щеки. А мой голубь удобнее устроился на карнизе, поджав под себя лапы, распушил перья и, казалось, покачал головой. Он тоже разочаровался во мне. Еще один вдобавок к постоянно растущему списку.

Я вздрогнула, почувствовав, как легкие, словно перышко, успокаивающие руки принялись массировать плечи, убеждая меня расслабиться. И я упала в их объятия.

«Не время сдаваться, Лексингтон. Нельзя позволить им победить. Ведь мы уже так близко», – мысленно шептал голос, окутывая меня защитным коконом. Мой самый близкий друг и ненавистный враг, что меня оберегал. Не позволял сбиться с пути и отклониться от цели.

И пока я не могла сдаться.

До совершенства осталось всего лишь несколько фунтов.

Эмоциональные стены начали строиться вновь, кирпичик за кирпичиком, ограждая меня от чувства вины и беспокойства окружающих.

«Молодец, Лексингтон. Ты сделала правильный выбор. Я всегда буду здесь, ведя тебя к совершенству. Мы – нерушимая команда. И я никогда тебя не брошу. Вместе мы не сделаем ничего плохого».

Мое внимание привлекло громкое воркование, и я вновь посмотрела в открытое окно. В лицо повеяло легким летним ветерком. Мой голубь расправил крылья и повернулся навстречу окружающему миру, задержавшись лишь для того, чтобы в последний раз встревоженно на меня взглянуть. Медленно отвернувшись, он взлетел, взмыл высоко в бескрайнее синее небо и направился к солнцу. Вырвался на свободу, чтобы больше никогда не вернуться, оставив меня совсем одну, лишь наедине с голосом. Тем самым, который уверял, что я добьюсь желаемого…

* * *

«Не разрушай, что от меня осталось.

И сделай лучше мое сердце…»

Я слушала навязчивые слова очередной песни из включенного Остином плейлиста и вдруг ощутила, как нечто колыхнулось в груди. Последние несколько дней прошли словно в тумане. Но я знала, что Остин находился рядом со мной.