Чувства навыворот - Людмила Сладкова (2020)

Ему ничего не оставалось, кроме как осторожно поставить девушку на ноги. На здоровую стопу Синичка оперлась быстро и уверенно. Поврежденную же щиколотку «тестировала» несколько секунд, после чего, не почувствовав боли, решительно отстранилась. Прикусила губу, словно о чем-то крепко призадумалась. И наконец, приняв решение, заговорила вновь.

— Где твой телефон, Слав?

— А тебе зачем?

— Ну, где?

— В кармане.

— Дай, пожалуйста? — протянула руку. — На пару секунд!

— Для чего? — прищурился, буквально спинным мозгом чувствуя неладное.

Аж волосы на загривке дыбом стали. Ибо знал он эту хитрую девчонку.

Как облупленную знал. И примерно догадывался о ее намерениях.

Подтверждая их, Синицына виновато потупила взор и призналась:

— Я… я вызову тебе такси!

Кровь воспламенилась в жилах быстрее, чем он мог себе представить. Бескрайняя злость и неуемная ярость затопили сознание.

Заволокли плотным непроглядным пологом, мешая здраво мыслить.

Пульс гудел в висках, оглушая.

«Че, бл*дь? Это значит, нет? Нет?»

Рваный вздох. Столь глубокий, что легкие заныли от натуги.

Медленный выдох. Долгий. Судорожный.

«Ах ты ж… сучка! — отчаянный мысленный вопль. — Ты хоть представляешь, через что я прошел сегодня по твоей милости? Каково мне было еще днем кайфовать и кончать в объятиях невесты лучшего друга, а вечером наблюдать собственными глазами, с какой любовью и обожанием она ластится уже к нему? Да я чудом удержался от убийства! От твоего убийства, дрянь ты моя пучеглазая! Мне будто грудную клетку ломали, удар за ударом, и ребра без наркоза выдирали, пока ты своей жопой крутила перед Ленкиным мудозвоном! И знаешь, что реально спасло тебе жизнь? Сопротивление! Сопротивление, в результате которого и случилась та злосчастная пощечина. А мою игрушку обижать нельзя! Никому!»

— Слав, — пропищала вдруг Ирина, резко стискивая его запястья. За пальцы схватить не вышло. Он давно сжал их в кулаки. — Чего ты опять злишься? Тебе до собственного дома ехать менее десяти минут!

Раздраженно скинув с себя ее руки, Красницкий гневно процедил сквозь стиснутые зубы:

— Я же предупреждал, на ЧТО усажу тебя, если ты в свою очередь попытаешься усадить меня в такси?

— Но почему? Я не понимаю!

«Какая же ты дура, Синичка!»

— Потому что не хочу возвращаться домой! — коряво передразнил он девушку. — Хочу провести эту ночь в твоей квартире! Так яснее? И вообще, мы в свободной стране живем?

— Да, — ошеломленно, — вроде бы!

— Отлично. Значит, где хочу, там и сплю! — играючи щелкнул Ирину по носу. — Дверь открывай! Где там твоя комната?

На сей раз ее щеки порозовели вовсе не от смущения.

Сбившееся дыхание. Возмущенно сверкающие глаза. Напряженная поза.

Все свидетельствовало о том, что ему в очередной раз удалось вывести Синицыну из зоны комфорта. Выбить привычную почву у нее из-под ног.

«О, да, детка! Я дурею от тебя такой!»

До безобразия знакомым жестом Ирина вскинула подбородок:

— Совсем уже охренел?

— Допустим! И что?

— Да пошел ты! — окончательно вспылила девушка и, с невероятной силой оттолкнув его со своего пути, направилась к квартире, стремительно преодолевая оставшиеся ступени. Вячеслава затрясло.

Точно током шарахнуло. Нет. Не от ее неслыханной дерзости.

От прикосновения. Такого знакомого. Такого родного.

«Извини, девочка! Никуда я сегодня не пойду!»

Он не оборачивался, лихорадочно придумывая, как заставить Синичку вернуться и не перебудить при этом весь подъезд ее возмущенными воплями. За спиной раздался характерный звук. Звук ключа, вставленного в замочную скважину. Первый оборот. Второй.

«Черт подери!»

Действуя спонтанно, импульсивно, молодой человек демонстративно потянулся и присел на бетонные ступени. Затем громко зевнул, прислонился к стене и, скрестив руки на груди для удобства, прикрыл веки.