Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник) - Грейди Джеймс

Спустя три часа после обыска в квартире Вудворда один из членов группы Кевина улетел в Вашингтон, отозванный по состоянию здоровья. С собой он захватил то, что Кевин назвал «письменными рапортами» для пожилого джентльмена. В эти бумаги вошел и совершенно секретный, не занесенный в ведомости отчет об обыске и сделанные по его итогам выводы. Кевин сообщал пожилому джентльмену, что Вудворд, скорее всего, мелкий советский агент, завербованный для незначительных операций, вероятно, психически неустойчивый и при этом вооруженный. Поскольку данный аспект деятельности Кевина не вписывался в рамки закона, этой странички вроде как не существовало. Вообще-то подобные фокусы у спецслужб в порядке вещей, но в случаях вроде этого, когда их надо держать в тайне даже от коллег по цеху, требовались особые меры предосторожности.

– Да, да. Получил. При том, что, на мой взгляд, она страдает вполне понятной неопределенностью, выводы кажутся мне проницательными, вполне проницательными.

Такая оценка согрела Кевину душу.

– Спасибо. Я надеялся, что она окажется полезной.

– Это немного запутывает общую ситуацию, но Вудворд во многих отношениях вписывается в цепочку других связных Розы. Они все, как бы это сказать, одноразовые. Роза встречается с ними, потом едет дальше, а они возвращаются к своей нормальной жизни. Потом, через день-другой, он связывается с ними, звоня с одного телефона-автомата на другой. Хитро придумано. Мы поставили на прослушку их домашние аппараты, но при личной встрече Роза дает им номер телефона-автомата и назначает время звонка. Мы не можем ставить на прослушку автомат – или надо прослушивать все, или точно знать, какой именно, а это неизвестно до самого последнего момента. Если бы за ними не следили, мы бы вообще не узнали, что они разговаривали.

– Будем надеяться, в случае с Вудвордом Роза использует ту же схему.

– Надеюсь, что так. В конце концов, пока у него все работало как по маслу. Зачем же что-то менять?

– Ничего нового? Кондор ничего не нарыл?

– Нет, но, возможно, все изменится, когда Роза подберется поближе. Сомневаюсь, но как знать. Я тут наткнулся на один любопытный факт, который может ничего не означать, но все же… Почти полгода ЦРУ танцует вокруг одного члена советской делегации при ООН. Им кажется, его не слишком радуют перспективы возвращения в Россию. В общем, его убеждают в том, что ему самому хочется переметнуться и остаться здесь. Готов поспорить, как только они получат от него хоть какие-то заверения в этом, ему скажут, что правила игры изменились, и, пригрозив выдать все русским, заставят вернуться домой в качестве двойного агента. Впрочем, может, это только мои домыслы.

Так вот, этот тип работает помощником входящих в делегацию кагэбэшников. Сам он не сотрудник Комитета, но они его используют. У них тоже нехватка кадров, не одни мы такие. Предположительно он созрел для того, чтобы переметнуться, месяц назад – незадолго до смерти Паркинса. В Конторе его сейчас проверяют, выведывают всякие мелкие детали, чтобы подтвердить его искренность. Опять-таки, если мои предположения верны, скорее для того, чтобы потом шантажировать этим.

Вчера он сообщил, что в КГБ обеспокоены ходом операции, проходящей сейчас на Среднем Западе. Все, что ему удалось узнать, – это что основная активность сместилась теперь в район Чикаго, но скоро перенесется на запад. Работающий с ним агент Конторы пытается выжать из него больше, но неизвестно, увенчается ли это успехом.

– Возможно, это про Розу.

– Ага, возможно.

– Что ж, вот еще один кусок мозаики, который ложится на место в этой головоломке. Надеюсь, мы сможем понять всю картину еще чуть яснее.

Пожилой джентльмен выдержал довольно долгую паузу.

– А знаешь, Кевин, все это очень интересно.

Кевину показалось, что он пропустил какой-то скрытый намек.

– Я не совсем вас понимаю, сэр.

– Да нет, это я так. Что-то в твоих словах… Так, ощущение.