– И что ты, мой мальчик, думаешь на этот счет? – поинтересовался пожилой джентльмен, когда Пауэлл оторвался от бумаг.

Он подумал, подбирая слова.

– Очень странно, сэр. Я не знаю точно, что это означает, хотя все это, похоже, очень серьезно.

– Ты прямо читаешь мои мысли, мой мальчик, право же. И Управление, и Бюро отправили отряды своих людей прочесывать город, наблюдать за аэропортами, автостанциями, вокзалами и прочим – все как полагается, только в невиданном доселе масштабе. Ты ведь знаешь, на штуках такого рода они набили руку и, должен признать, справляются не так уж плохо. По крайней мере до сих пор справлялись. – Он сделал паузу и поймал на себе заинтригованный взгляд Пауэлла. – Им удалось найти парикмахера, который помнит, как коротко стриг нашего парня – вполне предсказуемый, но заслуживающий одобрения шаг с его стороны – вскоре после того, как подстрелили Уэзерби. Тот, кстати, быстро приходит в себя после ампутации. Его надеются допросить сегодня вечером. О чем бишь я… ах да. Они прочесали весь район и нашли место, где он прикупил себе одежды, но самого его упустили. И теперь не имеют ни малейшего представления, где искать дальше. У меня есть на этот счет пара соображений, но до поры до времени я оставлю их при себе. Есть несколько аспектов, заняться которыми я хотел бы попросить тебя. Не мог бы ты найти ответы на кое-какие вопросы, а может, задать вопросы, до которых я не додумался, а?

– Зачем? Зачем все это? Если это действительно чехи, зачем им сдался именно этот отдел, кучка безобидных бездельников-аналитиков? А если это не чехи, мы возвращаемся к самому первому вопросу.

Теперь о способе. Зачем так вызывающе? И почему этого… как его… Хейдиггера убили еще ночью? Что он знал такого, чего не знали остальные? И если он отличался от остальных, зачем тогда убили и их? Если Малькольм работал на них, им не нужно было бы допрашивать Хейдиггера, так ведь? Малькольм сам бы рассказал им все это.

Ну и, наконец, наш парень, Малькольм. С ним этих «зачем?» еще больше. Если он двойной агент, зачем звонил на «тревожный» номер? Если он двойной агент, зачем он тогда договорился о встрече? Чтобы убить Воробья-4, которого мог бы убрать без всякого труда и по-тихому, если он его действительно знал в лицо? А если он не двойной агент, то зачем стрелял в двух людей, которых сам вызвал, чтобы они доставили его в безопасное место? Ну и само собой, где он сейчас, чем занят и как себя чувствует?

Эти вопросы тянут за собой множество других, но, сдается мне, эти сейчас важнее всего. Ты со мной согласен?

Пауэлл кивнул.

– Согласен, – подтвердил он. – И что мне делать?

Пожилой джентльмен улыбнулся.