Подари мне семью - Алекса Гранд

Сгорбив плечи, всхлипывает Ильина и опускает дверную ручку. Тихий неясный щелчок слышится как громогласный выстрел и поражает в самое сердце. По крайней мере, все системы организма в считанные мгновения начинают работать на максималках.

Я даже не замечаю, как преодолеваю разделяющее нас с Кирой расстояние и накрываю ладонью ее ладонь.

Решение принимаю незамедлительно. Я не могу отпустить ее одну.

– Поехали. Я отвезу.

Высекаю твердо и осторожно подталкиваю вздрагивающую от звука моего голоса девушку вперед. Меня самого знатно лихорадит, но рассудок остается незамутненным. Уверен, я смогу доставить нас целыми и невредимыми в больницу – Ильина нет.

– Возьми сумку, паспорт, пиджак и иди к лифту.

Сжимаю напоследок тонкое Кирино запястье прежде, чем она скроется в коридоре, и преступно легко предаю свои принципы. Ставлю личное выше общественного, кладу большой болт на сверхважную встречу и ошарашиваю Жанну новым распоряжением.

– Позвони Володе, скажи, пусть доставит немцев в «Вареничную» и накормит до отвала. Потом пусть устроит экскурсию по городу и заселит в отель, который для них забронировали. Все расходы, естественно, за наш счет. Ты поняла?

– Но Никита Сергеевич…

– Ты поняла меня, Жанна? Все по высшему разряду сделай. Переговоры перенеси на завтра. Скажи, что я отравился и усиленно лечусь.

Чеканю отрывисто, а сам мысленно возвращаюсь к въевшейся в подкорку фразе: «у меня сын попал в больницу». Пока я мотался с Дарьей по врачам, сдавал бесполезные анализы, позволял психологам рыться в своей черепной коробке, Кира делила с кем-то постель, родила ребенка, возможно, построила счастье.

Может быть, странно, но все эти выводы жалят мое самолюбие хуже кинжала. Заставляют чувствовать себя никчемным придурком и в сотый раз задумываться о том, что могло быть, если бы я не ушел от Киры.

Меня бы ждал дома вишневый пирог и густой наваристый борщ? Она бы встречала меня мягкой улыбкой и спешила бы нырнуть в распахнутые объятья? Терлась бы носом о колючий подбородок и ненавязчиво говорила, что мне пора побриться?

Что ж, история не терпит сослагательного наклонения. Напоминаю себе и силой воли стираю фантазии, от которых неприятно саднит в груди и сдавливает тугим обручем ребра.

– Все, я уехал.

– До свидания, Никита Сергеевич.

Убеждаюсь, что Жанна приступила к выполнению моего поручения, размашистым шагом выхожу в коридор и устремляюсь к Кире, застывшей в холле. Бережно сжимаю ее плечи, пытаясь подарить уверенность, что все обязательно будет хорошо, и с трудом проглатываю удивленное «о».

Створки лифта медленно разъезжаются и являют нам Дарью. Шок на лице моей все-еще-супруги сменяется пониманием, красные пятна расползаются по молочной коже, рука взлетает вверх и отвешивает мне звонкую пощечину.

Хорошо, что я успеваю оттеснить Киру за спину.

– Что ты здесь делаешь? – выдаю глупо и приближаю неизбежный скандал.

– Приехала поговорить! Раз уж я не могу застать тебя дома. Или я должна была заранее записаться на прием?!

Распаляется Даша, а я будто откатываюсь на несколько лет назад и испытываю острое ощущение дежавю. Где на чаше весов с одной стороны – Дарья, которая заслужила конструктивный диалог. А с другой – Кира, которая нуждается в моей помощи.

Противоречия раздирают на части. Рассудок требует остаться в офисе с супругой и раз и навсегда расставить точки над i. Сообщить о принятом решении и выслушать десяток смертельных проклятий, от которых кровь будет стыть в жилах.

Сердце же ругается с головой и велит пойти на поводу у своего «хочу». Плюнуть с высокой колокольни на общепринятую мораль, подтереться чужим мнением и сделать нелегкий, но единственно верный выбор.

Так что я шумно вдыхаю воздух и со свистом выдыхаю негромкое, но твердое.

– Тебе стоило позвонить.

– Позвонить? Да ты в своем уме, Лебедев?!