Подари мне семью - Алекса Гранд

Сбоку от меня слышится мерное урчание чужого автомобиля. Это приехал идеальный мужчина, образец для подражания – Павел. Он держит два букета из белых роз и огромного плюшевого медведя. В салоне у него наверняка лежит кремовый торт, плитка шоколада и бутылка шампанского.

Так что теперь, на фоне этого лощеного эталона я ощущаю себя последним дебилом с хоккейной клюшкой в руке и с перекошенным лицом. Мне определенно лучше свалить. Кире и ее ухажеру станет гораздо лучше от моего исчезновения. Только у Мити на этот счет другое мнение.

Воспользовавшись всеобщим секундным замешательством, мальчонка выскакивает из калитки, ловко огибает Ильину и подбегает ко мне. Улыбается широко, жмет протянутую ладонь и робко интересуется, не пряча искрящегося восторга.

– Здравствуйте, дядя Никита! Это мне, да?

– Привет, герой! Конечно, тебе. Держи. Как здоровье?

– В полном порядке.

Улыбается Митя, прижимая к груди клюшку, а я не могу оторвать глаз от эмблемы на его футболке. Оказывается, он играет за тот же клуб, за который играл я.

Моргаю растерянно. А водоворот воспоминаний уже засасывает в свою воронку.

* * * * *

Больше семи лет назад.

– За атаку игрока, не владеющего шайбой, малым штрафом наказан Никита Лебедев…

Тряхнув башкой, я откатываюсь за борт и плюхаюсь на скамейку. Снимаю шлем и не глядя принимаю у кого-то бутылку с водой. Хлебаю жадно. В ушах так звенит, что не сразу разбираю, что орет Степаныч, наш тренер.

– Лебедев, что за хрень с тобой сегодня творится?! На черта ты к нему полез?

Пожимаю плечами. У меня нет ответа на его вопрос. Есть только жгучее разочарование, разливающееся по венам.

Получив подзатыльник, не слежу за происходящим на площадке. Еще раз оглядываю трибуны и не нахожу среди болельщиков Киру. Неприятно ноет за грудиной. Предчувствие чего-то нехорошего захлестывает.

Она обещала прийти и не пришла. Единственное, о чем могу думать, когда истекают секунды штрафа и я возвращаюсь на лед. Мыслями не здесь нахожусь и снова косячу.

– За атаку игрока сзади малым штрафом и десятиминутным дисциплинарным штрафом наказан Никита Лебедев…

Понурив голову, занимаю место на скамье. Снова получаю выговор и подзатыльник. Морщусь.

– Лебедев, твою мать! Такую игру засрал!

Закипает Степаныч. Оттягивает ворот олимпийки и приклеивается взглядом ко льду. На меня даже не смотрит, но я кожей чувствую его досаду. Хлещет, как пучком крапивы по голым ногам.

Матч вытаскиваем на соплях. Кое-как выгрызаем победу по буллитам и получаем знатную выволочку. Кто-то из пацанов даже краснеет от непечатных эпитетов тренера, я же покладисто принимаю поток брани. Киваю. Виноват.

– Умрете на следующей тренировке на земле!

Угрюмо заключает Степаныч и вылетает из раздевалки, громко хлопая дверью. Мы разбредаемся по разным углам. Со мной рядом пыхтит Дашкин двоюродный брат Сема. Стирает с шеи пот полотенцем и криво ухмыляется, разворачиваясь вполоборота.

– Ник, а ты че сегодня не в ногах? Пассию новую потерял? Так она не придет больше.

– Че ты несешь?

Вспыхиваю в мгновение ока. Хватаю Семена за грудки и придавливаю к стенке так жестко, что он начинает хрипеть. Пытается сбросить мои руки, но я лишь усиливаю давление, намереваясь выбить из него все и даже больше.

Встряхиваю пару раз. Держу жестко. Пацаны еле оттаскивают.

– С хрена ли она не придет? Говори.

– А я встретил ее до матча в фойе. Поделился условиями нашего спора. Она девочка умная, сообразила, – мстительно сплевывает на пол Сема и отступает на несколько шагов назад. На всякий случай прикрывает горло ладонью.

– Мудак ты, Семен.

– Э, нет. Это ты мудак, Ник. Думаешь, кинул мою сестру и последствий не будет? Даша не из тех, кого можно безнаказанно бросить.

Последнее, что слышу перед тем, как выскочить из раздевалки. Опрометью несусь к парковке и попутно пытаюсь дозвониться до Киры. Не отвечает.