Ребенок на спор - Ксения Богда

Взгляд папы цепляется за волосы Дениса, и он хмурится. Переводит на меня вопросительный взгляд, а я мотаю головой. Пытаюсь дать ему понять, чтобы не лез во все это. Папа еще сильнее хмурится и открывает рот.

– Пап, Настю возьми, а то сейчас скандал будет. Ты же знаешь, она не любит долго сидеть на одном месте.

Силой втискиваю в руки отца коляску и подталкиваю его вперед.

Папа без лишних вопросов отходит. А я готова его за это расцеловать. Но я уже чувствую, что мне придется долго и нудно объясняться, и пока я еще не придумала причину, по которой мы с Денисом в свое время разошлись.

Да и родители особо не лезли во все это. Они просто приняли мое решение и поддержали как могли, особо не ковыряясь в моей незажившей ране.

Наплести, что он мне изменил? Папа ему голову открутит.

Сказать правду про спор? Ну это детский сад.

Кусаю губу и чувствую, как во рту разрывается привкус крови.

Оборачиваюсь. Денис все еще стоит и сверлит меня взглядом, который я не могу понять.

К чему это все, Дэн? Неужели ты все еще думаешь, что я наивная девчонка, с которой можно поиграть и выбросить?

Папа с упрямым молчанием катит коляску к нашему подъезду. Я тоже молчу, боюсь спровоцировать взрыв на глазах у Дениса.

Мама суетится на кухне, а я только вздыхаю. Оставила ее на хозяйстве, так теперь еды на неделю.

– Ма, ну я же просила, не наготавливать. Я столько не ем. – Наливаю стакан воды и сжимаю его в руке.

– Да ты посмотри на себя! Худышка совсем.

– Ага, ветром скоро сдует. – Нервно смеюсь.

Отец выгружает Настю и стаскивает с нее куртку. Молчит, о чем-то размышляет. Это видно по сдвинутым бровям и расфокусированному взгляду. Папа сейчас не тут.

Сейчас что-то будет. Нутром чую.

Мама косится на папу и переводит на меня взгляд. Вопросительно кивает, а я только пожимаю плечами.

Папа идет мыть руки, цепляя Настю и засовывая ее под мышку. Дочь хихикает: ей нравится, когда дедушка ее так катает.

– Ну и что ты мне скажешь, Алиса Михайловна? – садится на стул и пронзает меня взглядом.

Сглатываю.

Мама слегка напрягается, переводя с меня на него взгляд.

– Это же отца Насти я только что встретил?

Мама вскрикивает и округляет глаза.

– Ну глупо же утверждать, что ты ошибся.

– Конечно, не у каждого парня в волосах такая же светлая прядь, как у нашей Настены.

Мама прижимает руку к губам:

– Алиса?

– Мам, все нормально. – Поворачиваюсь к папе. – Это действительно был отец Насти, но о Насте он не знает. Точнее, думает, что отец не он, и меня устраивает такое положение дел. И вы в это не вмешивайтесь.

– То есть мы тут с ног сбились в поисках денег на операцию, и ты нас просто держала за дураков, когда отец Насти вот он, под боком?

Вздрагиваю от обвинений, слетающих с губ отца.

– Миша.

– Что «Миша»? Смотри-ка, гордячку врубила. Не попросит она у отца ребенка денег, не знает она, где он, – выстреливает репликами, а я с каждым словом все больше понимаю, что отец прав.

– У нее счет на дни, а она тут независимую включила и нас еще держит за дураков. Собирайся и внучку собирай, пусть дальше сидит в обнимку со своей гордостью.

– Миш.

Мама беспомощно заламывает руки. Бросает на меня испуганный взгляд.

– Пошли, я сказал. А нашей даме полезно насчет своего поведения подумать. По-ду-ма-ть, а не играть тут в обиженку.

Папа стучит пальцем по голове.

– Миш, ну мы же даже не знаем, что у них случилось.

– А мне по фигу, мне здоровье внучки важнее любого события в прошлом. Ты идешь?

Скрывается в коридоре. Слышу, как он разговаривает с Настей.

Мама мнется. Переступает с ноги на ногу.

– Иди, мам. Папа прав, пора гордость свою усмирять.

– Что ты имеешь в виду?

– Я попрошу денег у Дениса.

Как приговор себе выношу, но понимаю, что Денис – последний шанс. Которым я воспользуюсь.