Я беду от тебя отведу - Ульяна Динова (2017)

— Хорошо, я сейчас приеду, — пообещала я, нажимая отбой.

Ох, спасибо тебе, моя спасительница! Я мысленно поцеловала её в увядшую щёчку, кусая губы, чтобы не улыбнуться.

— Милая старушка… К сожалению, я должна ехать. Прямо сейчас, — сказала я, делая вид, что несколько расстроена. Хотя на самом деле была бесконечно рада, что появился веский повод улизнуть из ресторана и прекратить беседу, продолжение которой грозило превратиться для меня в изощрённую пытку.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Бальдерик Рэй, смотря мне в глаза. Я невольно отвела взгляд.

— У ребёнка сильный аллергический приступ, и так получается, что я его последняя надежда. Мне надо срочно вернуться обратно в Центр, меня там уже ждут.

Я нечаянно посмотрела на него и тут же снова перевела взгляд на стену.

— Понимаю… Твой долг — прежде всего, — промолвил он.

— Это, в общем, не долг, а сострадание.

Он понимающе кивнул.

— Ну, тогда тебе обязательно нужно идти.

— Ещё раз спасибо за приглашение и прошу меня извинить за испорченный вечер… — расплылась я в фальшивых извинениях.

— Всё нормально. Не извиняйся, — улыбнулся он.

Я встала, собираясь покинуть его, но и он тоже. Поднялся и взял своё пальто со спинки стула. Господи, только не это!

— А ты… куда… — растерянно пролепетала я.

— Пожалуй, я отвезу тебя. Так ты быстрее доберёшься, чем на метро; и потом, мне всё равно нужно заехать в «рощу», навестить кое-кого.

— Но ужин… официант сейчас принесёт. Кто будет его есть?

— Ерунда. Это всего лишь еда, — безразлично сказал он, бросая несколько купюр в книгу меню.

— Да я могу и на такси… — всё ещё пыталась упираться я, но он лишь глазами показал мне на выход.

Я чертыхнулась про себя. Этого мне ещё не хватало! Я не могла отделаться от него в грубой форме, как от того приставучего типа в институте. Теперь придётся терпеть и выдавливать из себя хорошие манеры!

Он помог мне надеть куртку и поправить волосы, вдобавок распахнул передо мной дверь, — от этого я почувствовала себя ещё более глупой гусыней, которая не привыкла принимать элементарные ухаживания от мужчин.

— Ну что ты так волнуешься? — спросил он, улыбаясь. Наверное, его сильно забавляла моя скованность перед ним.

— Я? Да нет, вроде… — вяло возразила я, уже ненавидя себя за своё дурацкое поведение.

Когда мы подошли к его огромному чёрному автомобилю, отполированному до глянцевого блеска, я опять сильно закомплексовала. Бальдерик Рэй щёлкнул ключом, отпирая автоматический замок. Я хотела было сесть на заднее сиденье, но он оказался быстрее и, обогнав меня, открыл переднюю дверь со стороны пассажира, приглашая садиться. В машине было настолько чисто и в ней царил такой идеальный порядок, что я с ужасом посмотрела на свои ботинки, которые показались мне чудовищно грязными. Я робко села и прижала к животу сумку, словно пытаясь защититься ей от непонятной опасности. Бальдерик Рэй бросил на меня косой взгляд и, я и ахнуть не успела, быстро наклонился и застегнул мой ремень безопасности, оказавшись настолько близко ко мне, что я каждой клеточкой тела ощутила недопустимое и грубое вторжение чужого в своё личное пространство. Возможно, это мои домыслы, но мне показалось, что он сделал это нарочно, чтобы лишний раз позабавиться моим смущённым состоянием. Он ловко вырулил со стоянки, одной рукой крутя руль, второй — включая магнитолу, из которой совершенно некстати Энрике Иглесиас затянул романтичную песню о любви.

Минут десять мы ехали молча, но, когда на Садовом «кадиллак» встал в небольшую пробку, Бальдерик Рэй убавил в магнитоле звук и принялся расспрашивать меня о моей прошлой и нынешней жизни, об учёбе институте, о том, нравится ли мне в «Дубовой роще», не беспокоят ли меня Тёмные и прочее. На все вопросы я давала односложные ответы типа: «да», «нет», «не знаю», досадуя одновременно и на него, и на себя.