Я беду от тебя отведу - Ульяна Динова (2017)

Вечером дома я сломала себе всю голову, пытаясь объяснить с точки зрения логики случившееся днём в клинике чудо, пока вошедшая бабушка своими причитаниями не прервала мои мучительные мыслительные потуги — и тем самым не дала мне утонуть в бесконечном потоке догадок и предположений, казавшихся одно другого абсурднее.

— Ну вот… голова болит целый день… — пожаловалась она. — Опять, что ли, бури какие магнитные у нас? Вроде по телевизору передавали…

Внезапно меня осенила безумная идея.

— Бабушка… А дай-ка я попробую кое-что. Мне надо проверить одну вещь.

— Милая моя, да что ж тут сделаешь-то? Я бы так, может, анальгину выпила, да боюсь сердце прихватит, нельзя мне его.

— Не надо анальгина! Садись, пожалуйста, на стульчик, — нетерпеливо попросила я её.

— Ну что… ну села, — проворчала она, усаживаясь на стул. — Ой, не могу! Всё так и темнит перед глазами! И давит! — бабушка закрыла лицо ладонями.

Мне не пришлось прилагать никаких больших усилий для вхождения в то состояние, которое я испытала сегодня днём. Оказалось достаточно всего лишь одной мысли, чтобы мои «волшебные линзы» включились самым чудесным образом. Эврика! Получилось! Я с восторженным интересом разглядывала светящиеся расширенные трубки сосудов и раздражённые нервные окончания внутри человеческой головы. Сама того не ведая, бабушка оказалась моим первым «подопытным кроликом» среди людей. Я поднесла левую руку к её темени, а вторую ко лбу, и почувствовала в центре ладони ту же самую пульсацию и вихревой поток, почти что и с кошкой, только сейчас он был гораздо слабее.

— Прохладная у тебя рука, — заметила бабушка, чему я искренне подивилась, поскольку рука-то моя горела огнём!

Бабушка сидела, расслабившись, с закрытыми глазами; страдальческие черты её лица быстро разгладились, сменились на более умиротворённые, ушли синяки под глазами, бледные, запавшие щёки порозовели. Я чувствовала свои руки, словно по ним бежал электрический ток.

— Не болит… — растерянно улыбнулась бабушка, открывая глаза. — Надо же! Не болит. Целый день болело, а тут взяло и прошло. Не понимаю… Как же так? Неужели это сделала ты? Да?

— Даже и не знаю… — пробормотала я. — Наверное. Хотя я сама не понимаю, что происходит…

Я действительно была потрясена тем фактом, что всё оказалось до смешного просто и легко, и, самое главное, настолько быстро и эффективно. Важная деталь эксперимента: нет абсолютно никакой разницы — человек перед тобой или животное: и на тех и на других может распространяться действие неожиданно свалившегося на меня «дара».

— О, господи! Не может быть… Неужели она была права? — воскликнула вдруг бабушка, обращаясь то ли к себе, то ли ко мне.

Я хотела спросить, кого она имела в виду, но в этот момент в дверь постучали. Оказалось, пришёл сосед из дома напротив. Стеснительно комкая кепку в руках, он вошёл в прихожую.

— Вечер добрый этому дому.

— Здравствуй, Алексей, — поздоровалась бабушка. — Ну как там твоя Петровна поживает?

— Да всё так же, — недовольно скривился он. — То давление у ней ни с того ни с сего подскочит, то депрессия какая-то. Угораздило же связать жизнь с такой болявой бабёнкой!

— Да ладно тебе. Не злись. Ну что ж тут поделаешь-то? Человек больной, да и немолодые мы уже люди.

— А вот ты, Михайловна, смотрю, что-то помолодела, похорошела, разрумянилась, глазки вон блестят. Влюбилась, что ли? — со смешком заметил сосед.

— А почему бы и нет? — кокетливо спросила бабушка и засмеялась так, словно ей было лет тридцать, а не шестьдесят два. — Какие мои годы? Я, быть может, скоро ещё и молодым конкуренцию составлю, — похвасталась она.

Я в изумлении уставилась на неё. Что с ней вдруг такое случилось? Ещё двадцать минут назад она буквально умирала, а тут что-то уж совсем разошлась…

Алексей смущённо откашлялся.