Изменить судьбу - Юлия Богатырёва (2018)

Я вижу, что ты очень сильно обиделась и злишься на меня за мое глупое поведение на той вечеринке. Я тебя не виню, наоборот, признаю: я был не прав и поступил с тобой по-свински. Но я сделал это не намеренно! Понимаешь, до этого момента девушки мне ни разу не отказывали, и мне просто в голову не пришло, что ты не хочешь на самом деле и сопротивляешься всерьез. К тому же я был пьян и плохо соображал, что делаю. Мне показалось, что ты просто играешь в недотрогу, и, честное слово, я и не думал насильно забирать у тебя то, что ты отдавать мне не хотела!

Прости меня, я обещаю — это больше никогда не повторится, если ты сама не захочешь, клянусь тебе.

К тому же, согласись, ты мне уже дала по заслугам: после твоих ударов я двое суток в себя приходил! Горло так до сих пор болит, а нормально видеть я начал только через неделю, не говоря уж об остальном. Так что, по-моему, ты меня уже достаточно наказала, разве нет?

Я, конечно, сначала злился на тебя, но когда протрезвел, понял, что ты всего лишь оборонялась, и я это заслужил. Ребята потом рассказали мне, что ты убежала из квартиры на мороз даже без сапог и дубленки. Я очень беспокоился за тебя: смогла ли ты добраться до дома, вдруг в снегу замерзла или заболела? Я звонил узнать все ли с тобой в порядке, но ты не отвечала на мои звонки. Если бы я знал, где ты живешь, то обязательно приехал бы проверить в каком ты состоянии, но, к сожалению, ты так и не сказала мне, где находится твой дом.

Я не хочу, чтобы наша дружба вот так сразу закончилась из-за моей глупости. Прошу, прости меня.

С уважением, Тимур».

Я дочитал послание Ибрагимова и задумался. Честно говоря, я был крайне удивлен: чтобы Тимур извинился перед девушкой, да еще и два раза, да еще и в письменном виде — да такого с ним отродясь не было! Видно, Ольга ему и вправду сильно нравится. Может быть, он тоже в нее влюбился, что, конечно же, было бы крайне нежелательно… Нда… Мало того, он не просто извинился, а так открыто и искренне все написал, что любая девушка, наверное, размякнет и простит ему что угодно. Умеет же! Я бы, наверное, так не смог. Хотя, если подумать, окажись я на его месте, я бы тоже пошел на что угодно лишь бы вернуть Олино расположение. Б-р-р-р, надеюсь, я никогда не окажусь на его месте!

Меня снова, как и несколько дней назад, когда Ибрагимов приходил первый раз мириться, посетило неуместное чувство жалости к нему. В тот раз у Тимура был ужасно замученный и жалкий вид, такого Ибрагимова у меня даже рука побить не поднялась, хоть он это и заслужил. Но Ольга отлично справилась и без меня: я еще ни разу не видел ее такой злой и неприступной как скала. Когда она ему прямо заявила, что никогда его не простит, даже мне стало не по себе, что уж говорить про Ибрагимова. Так что когда он уходил, то был похож на побитую собаку. Но теперь-то, конечно, после такого письма она изменит свое решение.

Желая убедиться в своем предположении, я отдал письмо подруге и поинтересовался:

— И что ты теперь будешь делать?

— Ничего, — мрачно ответила любимая, сурово сдвинув брови — а точнее вот что — и вдруг разорвала письмо на две половинки, а затем и вовсе на мелкие клочки. Потом вырвала лист из своей тетради и принялась что-то быстро на нем строчить. Я не удержался и взглянул одним глазом, что она там пишет: