Идти туда,где ты - Марина Светлая (2020)

«Я не знаю, чего она хочет», - таков был однозначный ответ на ее вопрос спустя еще день, когда муж выполнил просьбу. Он был бледнее обычного – и двигался, и говорил, будто речь не о нем, не об их семье. Словно бы он и сам не верит в происходящее и рассказывает не о посторонних людях, не об их сыне и не о той женщине, которая сломала всем им жизнь.

«Ты представляешь, и этот сморчок туда же, - потирая виски, бормотал он, - они оба с ума сошли. Они оба на нее повелись! Они оба сдурели от этой бабы! Кто повелся? Так Никита наш. Логинов Никита. Как это может быть, Валюш? И что никто не знал…»

Вышла замуж. Закончила университет. Работает с солидными компаниями. С Никитой дочь. Софья, день рождения – 3 ноября 2005 года. Уже почти взрослая.

«Акции он Громову продал, представляешь? Не ей, она ни при чем. Разве что спит с обоими и нашего облапошила… Но бред же, Валь! Я не знаю, чего она хочет! Я впервые в жизни не знаю, чего хочет человек, с которым приходится иметь дело».

«А я уверена, что она при чем! Еще как при чем! Она появилась – и Илья снова слетел с катушек», - зло выкрикнула Валентина Павловна и следующим утром ехала к сыну с твердым намерением поговорить, выяснить и раскрыть ему глаза.

- Где он? – спросила она у Василисы, открывшей ей дверь.

- В кабинете, Валентина Павловна, - растерянно ответила Василиса, растеряв слова приветствия.

Туда и влетела Макарова, жалобно выдохнув:

- Илья! Ну почему снова она?!

Макаров поднял глаза от экрана ноутбука, за которым проводил последние сутки, систематизируя в папках информацию по «Sky Tower» и скидывая актуальное на флешку, чтобы передать ее Юре Тё – через Мышь. То, что мать близка к истерике видно было невооруженным взглядом. Он быстро кивнул на диван и коротко спросил:

- Чаю твоего любимого заварить?

- Не надо, Илья, пожалуйста. После всего – не надо отговариваться от меня чаем.

Несколько мгновений он рассматривал лицо Валентины Павловны, потом тяжело вздохнул, признавая тот факт, что она – знает. А еще он двенадцать лет признавал вину перед ней за то, что она была человеком, который вынимал его из петли. Наверное, потому и пытался все это время делать так, чтобы это оказалось не зря. Не получилось. Не вышло.

Макаров встал из-за стола, обошел его, присел на столешницу напротив матери и тихо сказал:

- Я ее люблю.

Она отпрянула от него и присела на диван. Сделала глубокий вдох.

- Я знаю. Знаю! Но она этим пользуется. Неужели ты этого не понимаешь?!

- Все люди пользуются друг другом. Поверь, здесь не так, как кажется.

- Кажется? Да можно и без «кажется». Ты ведь знаешь, чья она жена?

- Знаю.

- И то, что дочь у них – знаешь.

- Мама, я был у них дома во Вроцлаве. Вряд ли ты можешь открыть мне что-то новое.

- Могу! Она гуляла от тебя уже тогда! С ним, с Никитой.

Улыбка тронула его губы. Невзрачная, усталая. Он снял очки, кинул их на стол и медленно сказал:

- Мотив знакомый, песня старая. Смени пластинку. Она не гуляла.

- И именно поэтому она вышла замуж за отца своего ребенка. Ты знаешь, когда родилась их дочь? Последний дурак, не разбирающийся в биологии, способен будет посчитать! – выдала Валентина Павловна свой аргумент, мучивший ее всю ночь.

- Я понятия не имею, когда родилась Сонька! Меня в известность не поставили, уж прости. Более того, Логинов сообщил, что мое участие в жизни племянницы крайне нежелательно.

- Я тебя поставлю в известность. Может быть, ты сможешь, наконец, мыслить здраво. Эта девочка родилась третьего ноября! Третьего! Ты понимаешь?!

Его взгляд быстро метнулся к материному лицу. В груди заворочалось что-то малоприятное. Гаденькое, противное.

- Какого года? – тупо спросил он враз пересохшими губами.

- А как ты думаешь? Пока мы возвращали тебя к жизни в Мюнхене, они счастливо ждали пополнения в своей семье!