— Нет. Можешь повиснуть у меня на шее и взвизгнуть от восторга. Но это не обязательно, — демон проследил за моим жестом. — Ты на время действия эликсира лишишься возможности забеременеть.

— Это очень мило с твоей стороны.

Я покачала головой. Большое облегчение для меня, но и большая циничность со стороны Геллена по отношению к тому, кого, кажется, он считает другом. А Дамьен-то наверняка рассчитывает быстренько меня обрюхатить. Придётся ему разочароваться и усомниться в своей мужественности — не раз.

Мы с братцем ещё немного посидели за отвлечённой беседой. Больше ничего связанного со свадьбой ни мне, ни ему, кажется, не хотелось касаться. И как-то незаметно, вместе с тем как демон слегка захмелел, разговор ушёл в те времена, когда Фрагана была “прежней”. Когда он, сестра и Маэль были дружны и почти неразлучны. Геллен рассказывал о забавных моментах, что случались во время их путешествий. О том, как он задирал “сопляков шан-Кагаванов” — говоря о братьях Маэля. И о том, что они, кажется, исследовали все уголки обоих Плато по эту сторону Змеиного моря.

— Ты тоже скучаешь, — проговорила я, выслушав его.

И тогда, кажется, только он понял, о чём говорил всё это время. Досадливо поморщился, отодвигая от себя опустошённую почти только им одним бутылку.

— Даже не знаю, стоит ли признаваться.

— Я и так поняла. И видела, как Маэль беспокоился за тебя, когда взбесился Этуз. И как ты не стал давить на него, когда он дал мне эликсир. Почему вам?..

Я осеклась, уже заметив нарастающее раздражение во взгляде Геллена.

— Бывает, что в жизни что-то заканчивается. И это не стоит возвращать. Но, наверное, друзей ближе шан-Кагавана у меня с тех пор не случилось.

— А как же Дамьен?

Геллен отчего-то усмехнулся.

— Это долгая и скучная история. Но он мне не друг. Приятель — да. Но… — братец махнул рукой и встал. — Тебе пора спать. Завтра очень важный день.

Удивительно, но спокойный и даже душевный разговор с Геленом всё же успокоил меня. Когда он ушёл, я наконец добралась до постели и не заметила, как уснула, едва опустив голову на подушку.

Лилла подняла меня ни свет ни заря. Завтрак уже ждал на столе: рассиживаться в столовой за неспешной семейной трапезой сегодня было некогда. Церемония должна была пройти утром: необходимая традиция.

Сидя у зеркала, пока одна служанка собирала мне волосы в причёску, а другая обихаживала приготовленное платье, я вяло хлопала глазами, рискуя заснуть прямо так. Странная сонливость. Похоже, и правда, оттого, что эликсир, выпитый почти две недели назад, окончательно растворился в моей крови, теперь меня размазывал в непонятную кашу упадок сил. И желание просто лечь и никуда не идти. Но Геллен напоследок предупредил меня, чтобы я не вздумала пить новую порцию до церемонии. Мало ли какие случатся эффекты. Хоть он и постарался всё предусмотреть. Придётся ждать.

Я без интереса глянула в зеркало, когда служанка закочила с моими волосами, и повернулась к Лилле, готовая заталкивать себя в корсет и укутываться тонной тяжеленной ткани. Даже не представляю, как вытерплю в нём весь день: жара сегодня обещала вернуться. Всё же признать стоило: платье было великолепным и ужасно, просто неприлично дорогим: роскошный бархат цвета топлёного молока со вставками из узорного атласа спереди лифа и юбки, отделка крупным жемчугом по вороту, талии и краям длинных расклешённых рукавов. Жемчужные нити обрамляли декольте подобием ожерелья, свисая едва не до пояса. Золотистая вышивка благородно поблескивала в утреннем свете. Оно не было безвкусным — в нём всё было именно так, как подобает свадебному платью знатной демоницы из богатого дома.

Когда Лилла затягивала шнуровку на спине, я всё смотрела на себя и пыталась понять, что осталось во мне теперь от Арины? Я совершенно ясно видела Фрагану. Так, если бы вдруг столкнулась с ней лицом к лицу.

У самых дверей меня встретил Геллен, как будто только собирался войти, но не успел.