Зов предков - Даниэла Стил (2019)

В Париже Тристан и Вачиви оставались еще три дня. На следующий же день после свадьбы маркиз представил свою молодую супругу ко двору. Сам король поздравил молодоженов и даже протанцевал с Вачиви один танец. Несмотря на волнение, Вачиви была ему достойной партнершей. У Вачиви от счастья кружилась голова. Ей казалось, что она видит прекрасный сказочный сон – венчание, соединившее ее с любимым человеком, этот дворец, танец с самим королем, влюбленный взгляд Тристана, ночь, полная страсти и нежности. И все это происходит с ней наяву!

Королева тоже поздравила молодоженов, она похвалила платье Вачиви, которое Тристан заказал специально для этого случая. Это было алое парчовое платье, украшенное искусной золотой вышивкой и кружевами; оно изумительно шло к черным волосам и смуглой коже Вачиви. На груди Вачиви сверкало рубиновое колье, которое когда-то принадлежало матери Тристана. «Вы, дорогая, настоящее украшение двора», – тихо сказала ей королева, впрочем, так оно и было.

В этот вечер Тристан и Вачиви вернулись в особняк на рю дю Бак поздно, но это не помешало им предаться любви с неутихающим пылом.

В оставшиеся дни они показывали детям Париж. За это время они еще только раз, да и то по настоянию Вачиви – Тристан после свадьбы был в отличнейшем настроении и не стал возражать, – были при дворе. Им было хорошо и вдвоем, но Вачиви казалось, что прежде чем они отправятся в обратную дорогу, им нужно еще раз засвидетельствовать свою благодарность и признательность королю и королеве. И впоследствии, обсуждая свой визит во дворец, оба пришли к выводу, что этот шаг был подсказан им самой судьбой.

На этот раз среди вельмож и придворных присутствовал один из вождей дакотских сиу – высокий мощный мужчина с бронзовой кожей и пронзительным взглядом черных глаз. Когда Тристан представил ему Вачиви, вождь улыбнулся и сказал, что однажды видел Вачиви и Матошку, но очень давно, когда она была совсем ребенком. Вачиви его совсем не помнила, зато вождь – его звали Вамблиска, Белый Орел – хорошо знал ее отца. Во Францию он приехал с двумя сыновьями, которых тут же подозвал к себе. Молодые люди были такими же рослыми, как их отец, и втроем они представляли собой яркое необычное зрелище в одежде индейцев сиу и в уборах из орлиных перьев, которые казались настоящими коронами.

Разговаривая с Вачиви, Вамблиска перешел на наречие сиу, и она почувствовала, как при звуках родного языка у нее сжимается сердце. Это было как привет с далекой родины, которую она никогда уже не увидит, как весточка от отца и братьев, по которым она так тосковала. Но Вачиви сумела справиться с волнением и, сдержав готовые пролиться слезы, спросила вождя, известно ли ему что-нибудь о ее отце и его племени.

Вождь Вамблиска ответил не сразу. Он сказал, что слышал о ее похищении и что смерть вождя кроу стала легендой среди дакотских племен. Многие считали, что Вачиви убила его и превратилась в духа, поэтому он очень удивился, встретив ее здесь.

– Но что ты знаешь о моем отце? – снова спросила Вачиви, на этот раз по-французски, и Тристан, пристально за ней наблюдавший, забеспокоился, заметив, как сменяют друг друга на ее лице тревога и надежда. Только сейчас он понял, о чем идет речь, и боялся того, что она может услышать, едва ли не больше, чем сама Вачиви. С ее слов он знал, что она – поздний ребенок и что, когда ее пленили, Матошка был уже стар.

Вамблиска долго что-то говорил, и лицо у него сделалось суровым и торжественным. Когда он закончил, Вачиви коротко кивнула, а еще через минуту вождя и его сыновей позвали к группе других гостей. Прежде чем уйти, Вамблиска сделал индейский знак мира, и Тристан, который не понял ни слова, вопросительно взглянул на жену.

– Что он сказал? – спросил он негромко, заметив, что в глазах Вачиви стоят слезы.