Ганнибал - Харрис Томас (2001)

Синьора Пацци, привычная к комплиментам, восприняла все, что за этим последовало, как нечто странновато-очаровательное. Ее муж, правда, придерживался другого мнения.

– Благодарю за честь, коммендаторе, – произнес доктор. Красный кончик его языка появился на мгновение, прежде чем он наклонился над рукой синьоры Пацци, прикоснувшись к ней губами, вероятно, чуть сильнее, чем принято во Флоренции, и достаточно сильно, чтобы она ощутила на своей коже его дыхание.

Его взгляд нашел ее глаза еще до того, как он поднял голову.

– Мне кажется, Скарлатти должен вам особенно нравиться, синьора Пацци.

– Да, несомненно.

– Мне приятно было видеть, что вы следите за исполнением по нотам. В наше время такое редко встретишь. Полагаю, вот это вас также заинтересует. – Он извлек из-под мышки портфель. Это были старинные ноты, на пергаменте, переписанные от руки. – Это из римского «Teaтро Капраника», датируется 1688 годом, когда и была написана эта вещь.

– Meraviglioso! Ты только взгляни, Ринальдо!

– Я пометил на обложке некоторые отличия от современного прочтения, когда исполнялась первая часть, – заметил доктор Лектер. – Вам, может быть, захочется сделать то же самое во время исполнения второй. Прошу вас, возьмите. Я могу потом забрать их у синьора Пацци – с вашего разрешения, коммендаторе…

Доктор смотрит прямо ей в глаза, в самую глубину.

– Как тебе угодно, Лаура, – отвечает Пацци. И тут же, под влиянием внезапно возникшей мысли: – Вы будете выступать перед Studiolo, доктор?

– Да, в пятницу вечером. Сольято ждет не дождется того момента, когда меня можно будет дискредитировать.

– Мне нужно будет заехать в старый город, – заметил Пацци. – Вот я и воспользуюсь случаем, чтобы вернуть вам ноты. Лаура, доктору Феллу придется выступить перед этими драконами из Studiolо, чтобы доказать, что он не даром ест свой хлеб…

– Уверена, что вы блестяще справитесь, доктор, – произнесла она, одарив его взглядом своих огромных черных глаз – в границах приличий, правда, почти на грани….

Доктор Лектер улыбнулся, показав мелкие белые зубы:

– Мадам, если бы это я выпускал «Fleur de Ciel», я бы преподнес вам какой-нибудь знаменитый бриллиант, например, «Кейп», чтобы вы его носили. Итак, до пятницы, коммендаторе.

Пацци убедился, что доктор вернулся в свою ложу, и больше не смотрел в его сторону, пока они не помахали друг другу издали, спускаясь по ступеням театральной лестницы.

– Это ведь я подарил тебе «Fleur de Ciel» на день рождения, – сказал Пацци.

– Да, и они мне очень нравятся, – отвечала синьора Пацци. – У тебя просто великолепный вкус.

ГЛАВА 34

Импрунета, старинный тосканский городок, где в свое время делали черепицу для крыши Дуомо. Городское кладбище видно ночью из окрестных вилл, расположенных на холмах, поскольку могилы освещены всегда включенными лампами. Желтоватый свет расходится только по низу, но этого достаточно для посетителей, чтобы найти дорогу среди мертвых, хотя для того, чтобы прочесть эпитафии, требуется карманный фонарь.

Ринальдо Пацци приехал без пяти девять с небольшим букетом цветов, который намеревался положить на первую попавшуюся могилу. Он медленно двинулся по усыпанной гравием дорожке между могилами.

Еще не видя Карло, он сразу почувствовал его присутствие.

Карло заговорил, стоя по другую сторону мавзолея, который закрывал его всего, с головой.

– Вы не знаете, есть в городе хороший цветочный магазин?

Акцент сардинский. Вот и отлично, надо полагать, он знает свое дело.

– В цветочных магазинах работают одни воры, – ответил Пацци.

Карло быстро обошел мраморный мавзолей, не глядя по сторонам.