До последнего слова - Тамара Стоун (2019)

– Тогда, может, не стоит им рассказывать?

– Разве это правильно?

– Ну, судя по всему, Кэролайн ничего не имеет против. А ты?

– Наверное, тоже… – Сердце вновь начинает колотиться. – Честно говоря, мне сегодня не особо хочется об этом разговаривать.

Сью внимательно смотрит на меня, а потом переключается на свою папку и начинает листать записи, сделанные в ходе наших предыдущих встреч.

– Как твое плавание?

– С начала учебного года я бываю в бассейне шесть раз в неделю. По-прежнему тренируюсь с командой, но вдобавок к тому еще начала плавать одна по вечерам. И это очень круто. Чувствую себя великолепно.

Сегодняшняя сессия проходит довольно легко. У Сью был трудный день, она выбилась из расписания. Давайте поскорее уже закончим, чтобы я успела в бассейн.

Думаю, что сказать дальше, но тут Сью закрывает свою папку, кладет локти себе на колени и внимательно заглядывает мне в глаза.

– Почему ты такая уставшая? – спрашивает она.

– Что?

– Как твоя бессонница?

Сью сидит неподвижно. По-моему, она даже не моргает. Сначала думаю, что надо отшутиться или придумать какое-то оправдание, но после долгой паузы все-таки решаю сказать правду.

– Я перестала пить снотворные, – шепотом признаюсь я.

– Когда?

Напряженно выдыхаю. Я точно знаю ответ на этот вопрос. Это произошло на той неделе, когда Кэролайн познакомила меня с «Уголком поэта». Я все никак не могла выбросить из головы песню Эй-Джея, и в какой-то момент одержимость его словами переросла в одержимость своими.

– Больше двух месяцев назад.

Сью тяжело вздыхает. Не вижу, что именно она пишет, но от осознания того, что она фиксирует в своих бумагах мой провал, мне становится только хуже.

– Сэм, нельзя спать по четыре-пять часов в сутки. Ты не справишься со своими нагрузками при таком режиме.

Однако последние два месяца я как-то с ними справляюсь. Причем у меня не ухудшились оценки или еще что-нибудь. Ну ладно, с тригонометрией дела у меня идут из рук вон плохо, но это вообще никак не связано с недосыпом. Просто мне не дается тригонометрия.

– Что же ты делаешь по ночам?

Подбираю под себя ноги и откидываюсь на спинку кресла, глядя в потолок.

– Сочиняю стихи, – отвечаю я, и это, конечно, правда, но не вся. Иногда я и впрямь пишу. Иногда читаю чужие стихи в Интернете. Иногда слушаю песни и разбираю их тексты, но это ведь тоже можно отнести к поэзии, разве не так?

– А днем ты этим заниматься не можешь?

Отрицательно качаю головой.

– Нет времени. – На самом деле проблема не совсем в этом. Времени днем хватает, но это не вполне удачное время. Даже когда я что-нибудь сочиняю в бассейне или в театре с Кэролайн, я всегда делаю это в тишине и полумраке. Мне нужны темнота и тишина. Поэтому я и пишу ночью, когда меня никто не видит.

– Сэм, – строго начинает Сью, и я стискиваю пластилин в ладони. – А другие таблетки ты тоже бросила пить?

– Нет, Сью, на такое я бы не решилась.

Хорошо помню свое состояние до того, как мы нашли подходящий препарат. Я зацикливалась на какой-нибудь фразе учителя, или девочек из «Восьмерки», или на услышанной по телевизору новости – поводом могло послужить что угодно. Я хорошо понимала, что мои мысли совершенно иррациональны, но вслед за одной появлялась другая, а потом еще одна – и, когда они начинали закручиваться в мучительную спираль, я полностью теряла над ними власть.

Это был настоящий кошмар. Я кричала на родителей. Капризничала и сердилась, как шестилетний ребенок. Постоянно чувствовала усталость, потому что попытки сохранять активность и не обращать внимания на водоворот мыслей в голове отнимают немало физических и душевных сил. Таблетки помогают мне оставаться собой, контролировать эти спирали. И я ни за что бы не согласилась вернуться к жизни без них.

– Тебе это правда так важно? – спрашивает Сью и, заметив замешательство на моем лице, уточняет: – Я про поэзию.