Если честно - Мэгги Энн Мартин (2019)

Я заглянула в кастрюлю, полную чудесной углеводной вкуснятины. Дома обычной лапши мы не ели уже больше года, и ее вид и запах заставили меня чуть ли не захлебнуться слюной. Прощайте навсегда, спиралевидные спагетти из кабачка!

Я положила себе порцию с горкой, налила стакан воды и вернулась к столу. Мне нравилось, что у них стол стоял на кухне, а не где-нибудь в столовой – это помогало всех вовлечь в процесс и тем самым сблизить.

В течение всего ужина за столом шел оживленный разговор, и время от времени кто-нибудь рассказывал восхитительно неловкие истории из жизни Джорджа. И при этом никто ни разу не заглянул в тарелку к кому-нибудь другому. Я насытилась уже первой порцией спагетти, но само сознание, что можно положить себе и вторую порцию и никто меня не осудит, позволило мне испытать облегчение и наполнило спокойствием.

Время, которое я провела с Джорджем и его чудесной семьей, позволило мне осознать, до какой степени я сердилась на маму и как устала от ее обращения со мной в последнее время. Понятно, ей хватало и своих трудностей из-за того, что она опять оказалась на «Сбрось вес» впервые за шесть месяцев, но это не означало, что ей позволительно слететь с катушек в присутствии моего друга. Одно дело контролировать, что ем я, и совершенно другое – что ест Джордж или что он принес в дом.

Когда я подъехала к дому, мамина машина стояла на подъездной дорожке. Вот и хорошо. Сейчас наконец-то я смогу выпустить всю накопившуюся во мне злость, которую я старалась сдерживать во имя сохранения мира между нами. Гнев, изо всех сил подавляемый мной последние недели, забурлил в моей душе, и я понимала, что вполне могу взорваться, как только ее увижу.

У меня в груди буквально клокотало, когда я заходила в дом. Из маминой комнаты были слышны частые шлепки ног по полу, что выдавало ее упражнения со скакалкой. Я взлетела вверх по лестнице, не совсем понимая, что собиралась ей сказать. Импровизация не была моей самой сильной стороной, но я знала, что если не скажу что-нибудь прямо сейчас, то уже никогда не решусь на это.

Дверь хлопнула о стену ее спальни, и она, вскрикнув, обернулась.

– Я не слышала, как ты вернулась. Ты меня ужасно напугала.

– О, я напугала тебя? А как насчет того, что ты испугала меня вчера? – спросила я.

– Ты о чем?

– О том, что когда Джордж был у нас, ты, как Годзилла, набросилась на мою выпечку.

– Не знаю, что ты хочешь от меня услышать, Саванна. Я сто раз тебе говорила, что не хочу видеть подобной еды у нас дома, и ты намеренно нарушила это правило, – сказала она.

– У меня в гостях был друг. Он принес еду с собой. Это был совершенно исключительный случай, – возразила я.

Она вытерла пот со лба полотенцем, бросила его на край своей кровати и отпила воды из бутылки, прежде чем снова повернуться ко мне.

– Ты была бы гораздо счастливее, если бы просто решила вести здоровый образ жизни. У меня есть цель, к которой я стремлюсь. Когда я похудею еще на пятнадцать фунтов, то смогу снова влезть в свои купальники и заняться плаванием. Разве это не чудесно? – спросила она.

– Ты прекрасно можешь плавать и сейчас, с тем телом, которое у тебя уже есть.

– Нет, не так, как бы мне хотелось.

– И что произойдет, если ты не сбросишь эти пятнадцать фунтов? Ты никогда больше не будешь плавать? – спросила я.

Мама в ярости взмахнула руками.

– Не надо выплескивать свои негативные мысли во вселенную, Саванна. Я сброшу эти пятнадцать фунтов, и это сделает меня счастливой.

– Так что же произойдет, когда ты сбросишь эти пятнадцать фунтов? Ты будешь удовлетворена? Когда это закончится, мам? Когда от тебя ничего не останется? – спросила я.

– Не смей со мной так разговаривать! Ты думаешь, что знаешь, как лучше для всех? Я контролирую свое тело, а не ты, не твой отец и никто другой, – зло отрезала она.

Ее слова и тон заставили меня вздрогнуть.