Потайная дверь - Ева Фёллер (2019)

Ифигения и Реджинальд заехали за нами в роскошном экипаже Реджинальда. Они явились довольно поздно, только в десять, но Ифи заверила нас, что это абсолютно нормальное время для выхода. Бриджит не упустила случая довести мой внешний вид до совершенства. Она плясала вокруг меня не меньше часа, ощипывая, драпируя и причёсывая и при этом – в виде исключения – почти не ведя беседы с самой собой. Разве что один раз, когда сказала: «Платье ей очень к лицу, вообще даже не заметно, что зад полноват».

На мне было муслиновое платье абрикосового цвета с маленьким кружевным воротничком, а к нему – подходящее по цвету лёгкое шёлковое пальто, которое поблёскивало при свечах. Бриджит снова соорудила мне причёску в духе Джейн Остин с локонами у висков, а поверх узла на макушке закрепила нечто задорное в виде шляпки, с которой свисали кружевные ленты и пара перьев. Маску я перед выездом закрепила на ноге выше колена. Там она мне не мешала и была практически невидима.

Себастьяно тоже выглядел ravissant (я уже знала благодаря энциклопедии, что это означало «восхитительно»). На нём был блестящий цилиндр, сверкающие сапоги с отворотами, двубортное пальто рыжеватого тона, а ко всему этому галстучный узел, который тянул на несколько часов работы и, по словам Микса, назывался восточным.

Как оказалось, Ифигения и Реджинальд были одеты ещё экстравагантнее, чем мы. Ифи, в благородном, цвета розовой мальвы, наряде, была увешана драгоценностями (я ещё не осмелилась даже подступиться к шкатулке Ротшильда и сыновей), а Реджинальд был прямо-таки образцовым примером денди. Правда, он был не так расфранчён, как граф, а, наоборот, одет с большим вкусом, в узких серых брюках, в чёрных узконосых башмаках, в жилетке со сдержанным узором и в многослойной крылатке.

По дороге мы непринуждённо беседовали, и я при этом пыталась не замечать, что Реджинальд постоянно задевал моё колено своим и что Ифигения начала флиртовать с Себастьяно по всем правилам этого искусства. Мы сидели напротив них. Карета – хотя и богато оснащённая – была не очень просторной. Ифи то и дело шаловливо обмахивала веером своё изрядно открытое декольте, чтобы привлечь внимание Себастьяно к своим чашечкам размера С. Один раз она как бы невзначай положила ладонь на его колено и, радостно смеясь, запрокинула голову, как будто та невинная шутка, которую он только что отпустил, была хитом сезона. На самом деле она хотела при этом лишь показать в выгодном свете свою красивую белую шею. И я была рада, когда мы, наконец, остановились на берегу Темзы.

Мы переправились через реку на пароме, и ещё до того, как причалили на другом берегу у освещённого фонарями пирса, уже могли рассмотреть всё сверкающее великолепие парка. Я была в таком восторге от этого вида, что даже попытки Ифигении кокетничать с Себастьяно не могли меня отвлечь. Или скажем так: почти не могли.

Воксхолл-Гарденз – насколько я успела выяснить перед нашим путешествием в 1813 год – был одним из самых больших парков развлечений этого времени. Вид он имел волшебный. Иллюминированная цветными фонариками местность походила на ночную сказочную страну, полную светлячков. Там было множество больших и маленьких павильонов, сцен под открытым небом и киосков, где можно было перекусить. Парк пересекали длинные аллеи, от которых расходились узкие тропинки – в лабиринты из живых изгородей, в уютные уголки со скамейками или в романтические галереи, увитые растениями. С танцплощадок звучали музыка и смех. Оркестр играл весёлую пьесу, и на ближней площадке несколько пар исполняли танец в виде хоровода. Повсюду царило оживление, в парке было не меньше тысячи гуляющих.

– К павильону Кливли надо идти по этой дорожке, – Реджинальд заботливо взял меня под руку, а Ифигения без спросу повисла на руке Себастьяно. Мы продвигались сквозь толпу и добрались до аркады, которая вела мимо отдельных входов в здание. Перед одним из них Реджинальд остановился и ждал, когда Ифигения с Себастьяно догонят нас.

– Это здесь.