Моя леди Джейн - Броди Эштон, Джоди Мидоуз, Синтия Хэнд (2019)

Ги отступил назад, и его задние ноги со всего маху врезались в стену. Опочивальню явно оборудовали без расчета на присутствие коней (хоть бы у коня и была первая брачная ночь). Собственно, сперва он хотел сообщить наконец свои лошадиные новости перед рассветом, а потом, мягко извинившись, мелкой рысью удалиться в конюшню. Но этому плану, увы, помешало чрезмерное количество выпитого эля.

Джейн свела брови над переносицей.

– Гиффорд?

«Лучше Ги», – подумал он, но тут же вспомнил, что у него уже нет ни времени, ни человеческого уровня мышления, чтобы рассказывать жене, как лучше к нему обращаться. Он отвел голову назад и резко мотнул ею вперед в надежде, что это движение сойдет за кивок.

Она поднесла нежную руку к его лицу. Ги наклонился, чтобы обнюхать ее ладонь и линию изгиба хрупких пальцев, – конские инстинкты уже взяли верх. Учуяв запах вина на ее запястье, несомненно, оставшийся от вчерашнего застолья, он попробовал слизать остатки.

«О нет! – ужаснулся Ги. – Я же жую ее запястье…» Но прекратить он не мог. Вчерашнее вино было таким ароматным (надо спросить у слуг, какого оно года). Перед тем как приступить к дальнейшим действиям, однако, в любом случае следовало заставить себя оторваться от запястья Джейн. Нужно чем-то отвлечь себя от запаха вина. Он опустил голову к прикроватному столику и быстро съел букет невесты. Так лучше. Это хоть ненадолго должно отвлечь его от жевательного инстинкта.

Когда он покончил с цветами, Джейн, вздохнув, собрала голые стебельки того, что несколько секунд назад было роскошной россыпью белых роз Дома Йорков, перемежавшихся с дюжиной примул. Ги хорошо помнил эту композицию, поскольку его мать специально заказала именно этот букет, утверждая, что у нее в руках был точно такой же, когда она перед алтарем клялась в верности лорду Дадли.

– Так вы эзианин? – На лице Джейн отразилась смесь благоговейного трепета с острейшим интересом.

Ги, как мог, кивнул.

Девушка поставила стебельки обратно в вазу и снова повернулась к непарнокопытному супругу.

– Вы просто обязаны все мне рассказать! Как на вас снизошло это волшебство? Когда оно впервые проявилось?

Ги старался сконцентрироваться на ее вопросах, но тут в опочивальне повеяло приятным ароматом, наполнившим его огромные ноздри и сразу вызвавшим сильное слюноотделение.

Он с шумом втянул в себя воздух и заржал.

– Гиффорд? Вы меня слушаете? – голос Джейн прорывался к нему откуда-то издалека, с трудом преодолевая увлекший его вихрь обонятельных рефлексов.

Он хотел сказать, что, естественно, не слушает, ведь она уж точно не была источником интересного запаха.

Конь ударил правым передним копытом по деревянному полу, надеясь, что высокородная дама поймет простейший из лошадиных сигналов.

– Пожалуйста, превратитесь обратно и поговорите со мной, – упрашивала Джейн.

Но для Ги это уже звучало как «ва-ва-ва» да «ва-ва-ва», и единственное, на чем он мог сейчас сосредоточиться, оставалось благоухание, разлитое в воздухе.

«Яблоки», – подумал Ги, закрыл глаза и потряс гривой. Ммм, и с охапкой сена…

Дверь спальни приоткрылась на пару сантиметров, и аромат усилился. Ги решительно отвернулся от девушки, которая, видимо, продолжала говорить, поскольку губы ее двигались, и посмотрел в проем.

– Леди Джейн? – раздался снаружи голос Биллингсли.

Джейн натянула покрывало до подбородка.

– Да?

– Это Биллингсли, миледи. Насколько я понимаю, лорд Ги все еще у вас? Я пришел помочь.

– Входите, прошу вас, – пригласила она.

Биллингсли мягкой походкой вплыл в спальню, держа в одной руке яблоко, а в другой пучок сена. При виде этого угощения Ги заржал во весь голос.

Слуга протянул яблоко, и юный лорд осторожно разгрыз его крепкими лошадиными зубами – питательные соки приятно омыли его гортань.

– Хороший мальчик, – похвалил Биллингсли, почесывая атласную шею коня.