Серебряные Листья - Алла Кучук (2013)

У меня перед глазами распахнулось малиновое небо с тёмно-красным солнцем. И сверкающие, радужные крылья драконов, кружащих на высоченными горными пиками. Их мир холодный, весь покрыт горами, я видела поднимающиеся отовсюду дымки — от вулканов, из расселин, пар от гейзеров и горячих источников. Красиво, мрачно, много снега и льда, мир контрастов, мир льда и пламени. Эх…

У меня голова закружилась и в глазах потемнело.

— Хватит, хватит! — вскрикнул Шатсур. — Истощишь себя!

Он торопливо отдёрнулся от меня, а я повалилась, как стояла, ноги подкосились. Кто-то словил меня на руки, я с трудом разлепила налившиеся свинцом веки. Киаран. Хорошо, что не Аодан, он у меня еще получит за наглость, а Киаранчик вот джентльмен, умничка…

— С… спать хочу… — едва выговорила я.

— Я же говорил, хватит! — пискнул дракончик. — Теперь ссспать будет, копить силу…

— Спи-спи, — ласково сказал Киаран. — Не волнуйся, Аннис.

Он уложил меня на одеяло у костра, закутал, и я отрубилась.

Проснулась я уже утром, солнце давно встало, а наши все дрыхнут еще вокруг костра, только Киаран сторожит и тихонечко разговаривает с маленьким драконом.

— Шатсур! — прошипела я негромко, чтоб никого не разбудить. — Ты почему еще здесь? Давно должен был домой сваливать!

— Говорил я ему, — хмыкнул Киаран. — Доброе утро, Аннис.

— И тебе того же, и тем же… — буркнула я.

— Опять злобная… И вот так всегда, представляешь, Шатсур, даже на доброе утро рычит…

Дракоша хихикнул, подставляя ему челюсть, мол, почешите маленького. Спелись, очевидно. Ну оно и понятно, родственные души, оба огненные же и бестолковые на всю голову. А Киаран, смотрю, с детьми хорошо ладит, и принцесски на нем висли, и дракоша вон как ластится. Толковым папкой, наверное, будет. Ой, тьфу-тьфу, что у меня за мысли дурные!

— Разве я мог улететь, не попрощавшись с тобой, Анниссс? — состроил умильную мордочку Шатсур.

— Не люблю прощаться, — проворчала я, подходя к ним и садясь рядом. Погладила здоровенную лапку дракончика. А он, мерзавец, потёрся об меня мордой и лизнул. Блин… мало слюнями облепил, так еще чуть шкуру мне не ободрал, язык, как терка.

— Слюююни… — запищала я возмущенно. — Ой, фууу! Не делай так больше!

Шатсур смутился и спрятал глазки.

— Просссти, не подумал… Вы, люди, такие маленькие…

— От маленького слышим! — обиделся проснувшийся от моего писка Аодан. Остальные тоже зашевелились.

— Я-то еще вырасту, а вы нет, — хихикнул дракон вполне резонно. Интересно, до каких размеров он расти-то будет?

Мы снова позавтракали сыром и хлебом, больше же ничего не было, даже костёр не разжигали заново, всё равно готовить нечего. Шатсуру тоже дали попробовать, сыр он с сомнением сжевал, кривясь, а от лепешки отвернулся, объявив, что драконы такое не едят, он это точно знает.

— Мне пора домой, — сказал он, когда мы дожевали свои бутерброды. — Меня там ищут, наверное… Ох, получу я от мамы с папой…

— Не завидую я тебе, дракон, ох, как не завидую, — ухмыльнулся Аодан.

— Бедные родители, наверное, испереживались там, ребёнок на три дня пропал, — вздохнула Лелька.

— Спасибо вам за помощь, — Шатсур вытянул шею, подставляя мордочку под наши ладони, все же его гладили на прощанье, даже Алард отважился. Погладил и на собственную ладонь уставился:

— Я погладил дракона… Ни в жисть бы не поверил…

Мы с Лелькой и Илой вообще у него на шее висели, обнимая и чмокая в нос, Лелька разревелась, как же, жалко с таким лапочкой прощаться.

— Девчонки! Вас только пусти, вы и дракона замучаете, — протянул Бренн.

— Но он же такой хороший! — всхлипывала Лелька. — Такая зайка милая…

— Нашла зайку, — заворчала Яра, стойко не поддающаяся несолидным слезливым умилениям. — Красивый, большой… дракон, а не зайка!