Под разговор я и не заметила, как начала зевать, и мама решительно отправила меня в спальню. Я пожелала всем доброй ночи, зашла в комнату, сбросила платье на пол, переоделась в тут же созданные рубашку и брюки, превратила туфельки в сапоги, сунула под подушку кинжал, и упала на кровать. Кажется, я мгновенно отключилась не обращая внимания на удивленные глаза, сестры, последовавшей со мной. Последняя мысль перед погружением в сон была о Хранителе: «Как он мог уйти? Ну, как?»

Глава 29

Хранитель

Лорд Натан знал, что должен выполнить свой долг до конца – доставить Фарину во дворец, а потом тихо уйти. Он не имеет права мешать сильным мира сего сражаться на политической арене за весьма ценный приз – живую и здоровую воплотительницу, способную в один день наполнить казну, вооружить армию, или накормить голодный край.

Он сделал это. Привел, убедился, что ее заметили, и неслышно растворился в толпе. Вышел через ход для слуг, поднялся по узкой лесенке и вошел в кабинет, обтянутый зеленым шелком. Они были здесь. Отец, первый советник короля и тот, кто будет хранить Фа вместо него. Молодой, высокомерный хлыщ из «правильной» семьи с хорошим потенциалом и пустой казной. Блондинистый красавец с томными голубыми глазами и кривой усмешкой на полных губах. Натан старался не смотреть на него, чтобы не влепить каким-нибудь убойным заклинанием по этой спесивой физиономии.

– Лорд Дормиш, – советник был здесь самым титулованным и важным, поэтому он и нарушил молчание. – Вы великолепно справились со своей задачей. Ваша награда. – на стол легли бумаги.

Я знал, что в них. Приданое сестрам я просил у отца, а у короля потребовал землю и титул. Официального признания меня не только бастардом своего отца, но и лордом королевства. Конечно, титул, скорее всего, дали самый низший – рыцарский или баронский, да и земли к нему где-нибудь на пустыре или в неудобьях. Не важно. С теми запасами, которые мы сделали вместе с леди Фариной, я не буду нуждаться в деньгах никогда. Уеду в поместье, пусть даже там будут развалины от королевских щедрот, и буду жить, гоняя крестьян, и ставя наливку.

– Одна просьба, – советник был отвратительно любезен, – лорд Скарборо назначен в супруги леди Фарине и очень просит, – тут лорд Трейн бросил на лощеного красавчика строгий взгляд, – поделиться Вашими знаниями.

Я сделал недоуменное лицо, и голос подал отец:

– Что ты корчишь рожи? Лорд Гилберт желает знать, чем можно прельстить… девицу.

Паузу перед последним словом заметили все. Внутри меня передернуло от отвращения. Знал, что к Фарине относятся, как к ресурсу, но от циничности этих высоких лордов тошнило. Однако лицо я держать умел. Научил заботливый отец, устраивая публичную порку непокорного отпрыска прямо посреди замкового двора.

– Леди Фарина ценит все то же, что и прочие юные леди, – ответил я, – танцы, цветы, и сладости. Ей нравятся любезные речи и музыка.

Высокие лорды переглянулись с долей презрения в глазах, а красавчик еще сильнее скривил губы. Ему, уже надоело ублажать светских сплетниц, и он мечтал скорее заполучить себе Фарину ради возможности играть на скачках, проводить ночи за карточным столом и в лучших борделях столицы. Наверняка, сразу после свадьбы заведет содержанку, навещая спальню жены лишь для зачатия наследника.

Что ж, этого надутого индюка ждет сюрприз.

Музыку Фарина, действительно, любит – нежную и негромкую. Высокая чувствительность к магии обостряет восприятие мира. Ей случалось получить мигрень даже от не вовремя упавшей на блюдце чайной ложки. К тому же, оказалось, что на цветы, модные в этом сезоне, у неё аллергия. К сладостям воплотительница почти равнодушна. То ли переела их на Юге, то ли просто отвыкла. А к пустой болтовне и вовсе не расположена. Несмотря на строгое воспитание, может послать болтуна собирать лунный свет.