Выход в свет. Внешние связи - Блэки Хол (2015)

Остальные журнальчики пролистывались абы как. Лица слились в нескончаемую карусель, равно как и ставки, восклицательные знаки и рейтинги.

Уморила меня светская жизнь. Пойду-ка домой. Полежу, в потолок погляжу.

И пошла. Монтеморт устроив голову на лапах, смотрел в одну точку. Плевать он хотел на вырванные из бульварной прессы странички и чихал на одинокую студентку, бредущую к выходу с расстроенным лицом. И ведь не хотела я убиваться, а само собой получилось.

Выкинуть его — из головы, из сердца, из жизни. Не знать его. Вычеркнуть одним росчерком пера.

14.4

Хотелось пострадать и пожалеть себя. А еще придумать, как потратить увеличившуюся наличность. При мысли о предстоящих покупках на душе просветлело. Все-таки для слабого пола походы по магазинам сродни наркотической зависимости, помогающей отвлечься от тягомотины беспросветных будней.

Не успела я составить список будущих приобретений, как прилетела неугомонная Аффа и, велев переобуться в учебные туфли, потащила на третий этаж к великой стилистке всех времен и народов.

— Почему грустишь? — спросила соседка после неудачных попыток растормошения.

— Жизнь задолбала.

Сегодняшний маскарадный костюм Вивы вызвал ноющую зубную боль. Короткую юбочку клеш и длинные пестрые гольфы-чулки выше колен дополнял растянутый линялый топик. Хорошо, что трагически насурьмленные брови сохранились в прежнем виде.

Глядя на девицу, я вообразила, что появлюсь на приеме, полосатая как зебра, или вся в черном, как вдова, и похвастаю перед премьер-министром: "Ах, какая у меня личная стилистка! Настоящее сокровище! Талант с ушами!", и Петю тут же наградят рейтингом минус десять за неотразимый наряд спутницы.

— Тренируешься? — училка политеса показала на туфли, и, дождавшись утвердительного кивка, заключила: — В пятницу перейдем на шпильки. Будем брать новую высоту.

Куда уж выше? — проворчала я про себя, но вслух возражать не стала.

Практическое занятие в точности повторило мучения предыдущих дней. Я расхаживала по комнате, Вива флегматично вещала, успевая следить за моей осанкой и походкой, а соседка протоколировала ценные указания.

Все-таки прогресс налицо, — погордилась я собой, взглянув мельком на отражение в трюмо. Ноги не заплетались, и получалось вышагивать почти красиво вдоль разложенной на полу нити. Моя стилистка так и сказала:

— Задницей нужно уметь вилять. Не колыхать бесформенными булками, а соблазнительно покачивать бедрами. Тогда мужики изойдут слюной и добровольно наденут на себя поводок.

Я представила, как за мной бежит орава парней на четвереньках и с высунутыми языками, и настроение приподнялось, вылившись в утроенное тренировочное рвение. Из воображаемой машины получалось выбираться почти без казусов, после чего доходить до нужной отметки под ручку с воображаемым кавалером, разворачиваться и заученно улыбаться во всю ширь.

— А как рассчитывается рейтинг, и для чего он нужен? — спросила я у Вивы, стараясь, чтобы не колыхалось, а покачивалось.

— Читала "боевые листки"? — уточнила она.

— Звучит как сводки с мест сражений.

— Примерно так. Это ежедневные выпуски о "Лицах года".

— Пролистала, — ответила я и смутилась, вспомнив о вырванном листочке. — Правда, не разобралась, что к чему.

— Это поначалу. Потом вникнешь. Рейтинг рассчитывается, исходя из суммарного количества упоминаний о человеке за истекший год — в печати, на телевидении, в радиоэфире.

— И кто же подсчитывает? — изумилась я.

— Специальный вычислительный центр при организационном комитете.

— Но как они узнали заранее, что Петя станет чемпионом?

— Никак. Через сверхскоростные счетчики беспрерывно прогоняются все существующие записи, и по формуле высчитывается предварительный рейтинг, который заносится в базу данных.

— А если бы не Петя занял первое место, а кто-нибудь другой?