Не проклинай своего директора - Елена Звездная (2014)

И халат упал на пол, а гибкая черная кошка, ловко подцепив лапой дверь, устремилась прочь, выкрикнув мне напоследок:

– Риате, спать! – И уже не мне, уносясь в даль по коридору: – Дара, блокируй все выходы из общежитий.

Увы, сколько я потом ни пыталась открыть дверь – она не поддавалась. И пришлось смириться со своей запертой участью.

Раздеваясь, стоя под теплыми струями воды, вытираясь полотенцем, я все время думала, думала и думала… Если лорд-директор действительно никого к себе не приглашал, тогда кто посмел к нему явиться? Ведь член ордена Бессмертных всегда вызывает страх, и к таким без приглашения не заявляются, но… Но вспоминаем весь тот травяной набор, который прислали в качестве ужина лорду Тьеру, и можем предположить, что в маловменяемом состоянии он мог бы и принять посетительницу… Ведь Жловис не леди Верис, и он не знает об отношении Тьера к женщинам, а к нашему прежнему лорду-директору не обремененные моралью приходили едва ли не каждую ночь.

И я не выдержала:

– Дара!

В ответ тишина. Позвала еще несколько раз и вновь не дождалась ответа. И только когда я решительно поднялась с постели и направилась к шкафу, чтобы одеться и пойти узнать, что там, даже если придется выбить окно, над головой послышалось:

– Риате, ложитесь спать. С лордом Тьером все замечательно – взбешен, раздосадован, трясет всех попавшихся на пути прохожих, кто хоть что-то может сказать о пытавшейся проникнуть на территорию академии женщине. Вероятнее всего, пострадает еще одно дерево в парке, так как столб на тренировочном поле искромсан, но в остальном все замечательно.

– Спасибо, – устало поблагодарила я.

– Спи уже, – насмешливо фыркнула Дара, и опять наступила тишина.

Уснула я под утро…

* * *

Наш первый выходной день начался с построения. И, наверное, я была единственная в толпе адепток, кто рвался на построение, а точнее, увидеть леди Верис. Да я и одета была за час до сигнала, а после стояла перед дверью, нервно постукивая и ожидая, когда выходы, наконец, разблокируют. Но увы – куратор упорно отводила глаза, а после и вовсе попыталась уйти, фактически проигнорировав меня.

Как бы не так!

Я не сумела догнать леди Верис по пути в общежитие, но в самом общежитии…

– Капитан Верис! – в десятый раз вопрошаю, отчаянно колотя в дверь преподавательских комнат. Остальные леди из преподавательского состава удивленно поглядывали на меня, но не вмешивались. – Капитан Верис, или вы открываете, или я… я… дверь выломаю!

Проходящая мимо леди Орис удивленно воскликнула:

– Адептка Риате, милая, не ожидала от вас.

– Я сама от себя не ожидала, – простонала я, прижимаясь лбом ко все еще запертой двери, – и если мне не откроют, я… полезу в окно!

Из-за моей непреодолимой преграды раздалось меланхоличное:

– Там решетка.

И я вспылила:

– Знаете, капитан Верис, если вам даже нечего мне сказать, имейте смелость сказать мне это в лицо!

Тишина. Затем дверь распахнулась, а я чуть не ввалилась в чужую комнату по инерции, впрочем, меня туда «ввалили», схватив за плечо и практически втащив. Затем леди закрыла дверь и, скрестив руки на груди, враждебно поинтересовалась:

– Сама поняла, что сказала? Что значит «Если вам даже нечего мне сказать, имейте смелость сказать мне это в лицо»?

Но угрожающий тон оборотня меня ничуть не испугал, потому как волновало другое:

– Кто приходил вчера, леди Верис? И почему вы не хотите разговаривать со мной?

Устало покачав головой, леди вдруг тяжело вздохнула и грустно призналась:

– Потому что мне запретили, Дэя. Как запретили помогать тебе с решением долгового дела и выступать твоим поручителем в банке. Мне искренне жаль.

От этого признания у меня и слов не осталось… А куратор продолжила:

– Я очень уважаю Тьера, Риате, и против его слова никогда не пойду.

– П-п-почему? – тихо спросила я.

Пожав плечами, мне честно ответили: