Воздушная гавань - Джим Батчер (2015)

На какую-то секунду Эспире могло показаться, что в безразличном взгляде Сарка сверкнули тлеющие угли. Кровавые пятна на стенах поблескивали в свете расставленных на столе люмен-кристаллов.

— Ваши слова полны проницательности, — отметил Эспира. — Этот чай великолепен.

— Как это мило с вашей стороны, майор, — произнесла Кэвендиш с улыбкой, которая любому другому показалась бы естественной. — Эта смесь моего изобретения. Я сама подбираю сорта.

Эспира постарался, чтобы его ответная улыбка не одеревенела. Природная интуиция подсказывала, что он едва ли хочет знать, что именно такая сумасшедшая женщина, как Кэвендиш, могла подмешать в свой чай.

— Мадам, вы весьма великодушны.

— Убедиться в этом нам еще только предстоит, — возразила Кэвендиш. — Враги подобрались совсем близко, майор.

Эспира поднял брови. Сделал глоток чая и робко заметил:

— Но мы ведь в родном Копье альбионцев, мадам. Как же иначе?

Кэвендиш нетерпеливо отмахнулась.

— Всем простофилям Альбиона, вместе взятым, не помешать исполнению моих замыслов… — глубокомысленно изрекла она. — Однако в действие пришли иные руки, иная воля проявила интерес к этому хабблу. У этих сил хватит возможностей не позволить нам достичь своей цели, если не оказать им сопротивления.

— Могу ли я предположить, мадам, что в этом и заключена цель вашего визита?

— Это же очевидно. Настало время для принятия самых крайних мер.

Эспира откинулся на спинку своего стула и на миг заключил чашку в обе ладони.

— Мадам, — медленно проговорил он, — позвольте заметить, что момент нанесения нами удара рассчитан весьма точно. В любом другом случае мы останемся без поддержки нашей армады и без средств отступления. Всякое действие, безрассудно предпринятое нами до назначенного часа, поставит под угрозу весь план.

Кэвендиш бросила на майора взгляд над краем своей поднятой чашки; выражение ее лица было совершенно непроницаемым.

— Майор. Меня начинает беспокоить слабость ваших мотивов. Вы хотите вынудить меня поискать способы усилить их?

— Мадам, со всем уважением, я вынужден напомнить, что подчиненные мне люди — десантники, а вовсе не шпионы. Они отлично сражаются, но у них нет ни нужной подготовки, ни опыта для того, чтобы незаметно смешаться с населением альбионского хаббла на сколько-нибудь протяженное время… — Эспира прочистил пересохшее горло. — Я даже склонен рекомендовать вам использовать в подобных целях собственные возможности.

— И я ими уже воспользовалась, — спокойно ответила Кэвендиш. — Только благодаря этому я смогла убедиться в присутствии опасных противников. Подозреваю, впрочем, что я была ими узнана, а потому, исходя из текущей расстановки сил, не решусь действовать самостоятельно. Внезапная массированная атака со стороны ваших людей дала бы нам некоторое преимущество.

В этот момент в узком коридоре послышались чьи-то шаги, и из глубокой тени показался один из молодых офицеров из отряда Эспиры. Лейтенант Ибарра пропал без вести в самом начале вторжения и был сочтен погибшим, и вот теперь широкоплечий, запальчивый юный аристократ подошел к накрытому столу, шагая устало, но твердо.

— Майор! — выкрикнул юноша. — Лейтенант Ибарра явился для прохождения службы, сэр.

Проклятье! Ну почему его не остановили выставленные караульные? Потому что молодой командир приказал им дать ему дорогу, разумеется. Чертов юный забияка.

— Видите ли, лейтенант, сейчас я несколько занят…

Лицо Ибарры, изможденное и бледное, расплылось в широкой распутной ухмылке, обращенной к Кэвендиш.

— Еще как вижу, сэр. Высокий чин имеет свои маленькие преимущества, верно? Какая же она, право, красотка. Лейтенантского жалованья, небось, на такую и не хватит?

— Лейтенант! — задохнулся Эспира.

— Каков наглец, — процедила Кэвендиш. В ее улыбке читалось неподдельное удовольствие.

Она повела пальцем. Не более.