Воздушная гавань - Джим Батчер (2015)

— Вот как? — сказала Бриджет, немного краснея. Вся строгость законов хаббла ударила сегодня по «развязному губошлепу» в ее лице. — Не уверена, что все захотят с вами согласиться. Мы ведь цивилизованное общество, правда?

Эстербрук сощурил глаза.

— С каких это пор, мисс? Нами правит демократия.

— Об этом я и говорю. Мы избавились от насилия в качестве средства управления, разве не так?

— Насилие лежит в самом сердце демократии, мисс Тэгвинн, — покачал головой Эстербрук. — Выбирая, как должно поступить, мы ведем подсчет тех, кто выступает «за» и «против», а после подчиняемся мнению большинства. Мы устраиваем символическое сражение, исход которого определяется простым количеством. Тем самым мы не теряем времени зря и избавлены от нужды считать мертвецов, но не обманывайте себя: это не что иное, как насилие, облеченное в ритуал. И время от времени, спустя каждые несколько лет, если избранный нами человек не исполняет порученную ему работу, мы от него избавляемся, выбирая нового: мы символически рубим ему голову и меняем на кого-то другого. И вновь разыгрывается тот же ритуал насилия, пускай без боли и кровопролития. Вообще говоря, весьма практичный способ убедиться, что дело будет сделано.

Бриджет заморгала.

— Мне это и в голову не приходило, — призналась она.

— Одна из немногих черт вашей породы, которая достойна уважения, — вставил Роуль. — Хотя, конечно же, кошки опережают вас и в этом.

— Весьма возможно, — согласился Эстербрук. — А вот, наконец, и лекарь. А также, вероятно, и ваш высокочтимый оппонент?

Бриджет оглянулась по сторонам. Откликаясь на колокольный звон, десятки людей стекались на рыночную площадь со всех сторон. И спустя какой-то миг она уверилась, что десятки успели превратиться в сотни. Глотка у нее совсем пересохла — вдогонку к трепету в желудке и учащенному биению сердца.

Чувство страха было поистине несносным, и Бриджет мечтала как можно скорее от него избавиться.

К Эстербруку подошел невысокий человечек в деловом, подчеркнуто практичном костюме, с докторским саквояжем и с седым венчиком волос на голове. Они пожали друг другу руки, и Эстербрук представил лекаря Бриджет, чтобы та начисто забыла его имя спустя всего пару секунд. Толпа продолжала увеличиваться. Откуда столько народу, в будний-то полдень? Разве им нечем больше заняться? Бриджет хмурилась на зевак, изо всех сил сдерживаясь от того, чтобы погладить Роуля за ушами: на людях кот мог счесть этот жест унизительным.

Реджинальд Астор появился из людского скопления, ведя с собой не только своего секунданта, но и еще с полтора десятка парней примерно того же возраста и ранга. Они приблизились тесной группой, причем Реджи горделиво вышагивал впереди. Подобно самой Бриджет, ее противник был одет в простую серую униформу для тренировок.

Бриджет ощутила рядом с собой волну внутреннего напряжения, исходившую от мистера Эстербрука, — неосознаваемая перемена сродни, как ей подумалось, тем пугающим волнам, какие исходят от внезапно озлившегося кота.

— Распорядитель, — небрежно обронил Реджи, отвешивая боерожденному театральный поклон. — Пора бы нам начать, не так ли?

Эстербрук сощурил свои кошачьи глаза, но с уважением склонил перед ним голову.

— Действительно, сегодня я выступаю в качестве распорядителя вашей дуэли. Мое имя — Элиас Эстербр…

— Неважно, — отмахнулся Реджи, сверля лицо Бриджет пристальным взглядом. — Вот и она, маленькая невежа со своим мелким падальщиком.

Кретин и не подозревал, что именно это слово кошки почитают за смертельное оскорбление. Роуль подскочил в руках Бриджет, словно пущенный из катапульты; только крепко вцепившись во взбешенного кота, она смогла удержать его от прыжка.

Реджи вновь выставил себя кретином, громко хохотнув при виде этой сцены, хотя его секунданту хватило ума встревоженно отступить на шаг.