Ученица дракона - Марина Халкиди (2020)

Джеймс вообще хотел покинуть зал совещаний и напиться, а еще лучше провести ночь в обществе двух смазливых служанок. Даре копнул чуть глубже и усмехнулся, когда понял, что Луде собирался таким способом отметить свою смерть, ведь живым он не надеялся покинуть Оширскую крепость. Капитан видел то, на что были способны мажады, и он хотел умереть не от их руки. Даре нахмурился, не понимая, что за свечение он видит на груди Лудса. А потом недоверчивая улыбка тронула его губы — чешуйка дракона. Вот что носил Луде на цепочки — маленькую чешуйку.

Джеймс никогда не верил в старую легенду, рассказанную дедом. Но все же он принял талисман, который отец снял с шеи и вручил ему как некое удивительное сокровище. По семейной легенде некогда эту чешуйку дракон даровал их предку, служившему юнгой на корабле, и ее передавали от отца к сыну на протяжении тысячелетий. Луде не верил в легенду, не верил он и в тысячелетнюю историю своего рода, но он никогда не снимал талисман с шеи. Была ли это вера в амулет или же это была дань семейным традициям, он и сам не знал.

Даре не удержался от маленькой шалости и послал энергический импульс, напитывая чешуйку пламенем. Джеймс вздрогнул, когда ощутил тепло на груди. Он протянул руку и прикоснулся к талисману, который, казалось, горел. «А может и правда», — промелькнула всего лишь одна мысль. А затем Луде вспомнил о том, что многие из его предков не раз оказывались между жизнью и смертью, но все же всегда выживали. Как будто эта чешуйка и впрямь хранила их.

Даре подумал, что порой человеку было надо так мало, чтобы поверить в чудо. И пусть в большей степени это была вера в себя и свои возможности. Кто знает, возможно, эта вера могла в предстоящем бою спасти жизнь Лудсу. Главное, он был готов поверить в белую чешуйку дракона.

Герон… Даре даже не узнал его сегодня, когда увидел во дворе крепости. И дело было не в шрамах, полученных в бою с разбойниками. Нет, аура у капитана стала другой, с последней встречи несколько лет назад она значительно потускнела. Как- будто все яркие краски жизни стерлись из истории Герона.

Отчаянье и уныние, вина и сожаление, они разрушали сущность капитана. И Даре сомневался, что даже с целительскими способностями Эйвена можно было ему помочь. К тому же целительская магия врачевала тела, а не искру жизни. И не всех можно было спасти, особенно если человек не желал быть спасенным. Если он потерял надежду, а его аура выглядела серой массой, а не радугой. Даже читая мысли Герона, в его чувствах трудно было разобраться.

Даре разминулся с принцем Зекаром, так что он мог увидеть только через чужие мысли то, как изменился наследник престола. Хотя в будущем, дракон не сомневался, он еще успеет встретиться с Зекаром, и, возможно, принц сможет помочь другу разобраться в себе. Но все же и Даре не мог закрыть глаза на ауру Герона, он не мог не вмешаться. Дракон добавил всего лишь несколько красок в ауру капитана, стирая темные пятна. Это была не целительская магия, ведь ее Герон мог и не принять, это была запрещенная магия. Еще несколько лет назад Даре не осмелился бы внести изменения в чужую ауру, но демоны, и в этом Калид оказался прав, повлияли на молодого чтеца.

Герон вздрогнул и поднял взгляд, заглянув в глаза дракона. Смерть наставника, терзавшая его долгое время, наконец-то стала только воспоминанием, будто ее вычеркнули из прошлого.

«Это слишком опасно», — подумал Эйвен, который заметил манипуляции брата.

«Одно дело позволить кому-то умереть на поле боя, если это невозможно изменить. И совсем другое — видеть, как кто-то сам убивает себя своими мыслями и эмоциями. И иметь возможность ему помочь, но пройти мимо из-за глупых правил».

Эйвен ничего не подумал в ответ, вернее он закрыл свои мысли, не желая вступать с братом в спор. И эта привычка Эйвена в последнее время злила Дарса. Он пытался несколько раз поговорить с братом, но тот со своим обетом молчания, очень редко вступал в разговор даже мысленно.