Лучшая ученица - Ирис Мэй (2020)

Гвен ощутила поток тепла — слишком сильный, чтобы объяснить его простым прикосновением, — а ещё через мгновение комната поплыла перед глазами, и Гвен явственно увидела величественный старый парк, усыпанную иглицей широкую тропу и несколько разбегающихся от неё маленьких тропинок, уютно запрятанные в зелени акаций качели и даже белку, деловито прошмыгнувшую по изогнутому стволу дуба…

Едва только она поняла, что происходит, Иветт прекратила воздействие, и всё вернулось на свои места.

— Прости. Наверное, я не должна была так… Но если бы я предупредила, ты бы сразу испугалась и…

И всё бы получилось, как обычно, когда Гвен невольно пыталась защититься от влияния или не могла справиться с паникой. Что говорить, в ментальной защите она за последнее время преуспела, вот только это совсем не помогало в остальных аспектах и в совместной работе.

— Всё хорошо, — прервала она взволнованные объяснения Иви и неуверенно, ещё не вполне разобравшись в своих переживаниях, добавила: — Спасибо.

Конечно, Гвен и раньше знала, что ментальная магия многогранна, и чаще всего — безобидна и полезна, но до сих пор все её чувства упорно восставали против здравого смысла. Теперь первый страх отступил.

Гвен так и не полюбила менталистику, и проникать в чужой разум ей было ничуть не приятнее, чем впускать кого-то в собственный. Однако, завершив общую часть программы, она уже почти спокойно перешла к углубленной, больше не думая о том, чтобы сменить факультет.

По-настоящему же её увлекли магические существа и всё, что с ними связано. Гвен была неподдельно очарована даже самыми грозными и опасными созданиями, и большую часть свободного времени, если только не спешила на свидание, посвящала дополнительным занятиям по их изучению.

К началу последнего курса она была немало огорчена тем, что для дипломного проекта должна выбрать тему, которая будет связана с её основной специализацией. Однако именно эта необходимость и привела к идее, которая определила её будущую деятельность.

Когда ректор впервые услышал о её желании изучить возможности ментального воздействия на големов, он совсем не одобрил это стремление.

Големы давно не считались стоящим направлением для исследований. Почти сразу после создания вида и первых испытаний было решено, что они слишком непредсказуемы и трудноуправляемы. На дальнейшее создание и использование подобных существ наложили уйму серьёзных ограничений; вскоре после этого учёные-маги вывели горгулий и химер, которые оказались более удачным опытом, и интерес к големам почти иссяк. Кроме того, пробуждённые к жизни песчаные и каменные существа не обладали даже зачатками собственного сознания, что делало возможность ментального влияния на них более чем сомнительной.

О последнем ректор и напомнил Гвен, ещё не дослушав её до конца.

— Да, у големов нет разума, — ничуть не утратив уверенности, подхватила она. — Но что, если вложить в него частицу разума создателя… или лучше хозяина, который потом будет с ним работать? Это, я полагаю, возможно, если при создании голема запечатать в нём каплю крови нужного мага и применить заклинания…

— Достаточно, — опекун по-доброму улыбнулся её горячности. — Вижу, ты подготовилась на славу. Но, Гвеннет, что ты намереваешься делать, если эти изыскания ни к чему не приведут? Малоизученные направления, может, и выгодны для выпускников; они дают возможность для серьёзного исследования, но риск тут очень велик. Если положенные полгода окажутся потрачены безрезультатно, времени на новый проект не хватит.

— Почему же? В этом случае мы с Иви продолжим работу с химерами, которую на пятом курсе выполняли в качестве экзамена по управлению магическими существами. То исследование можно продолжить и дополнить, а займёт это не больше месяца, ведь не придётся начинать всё с начала, — на самом деле она не сомневалась в успехе, но, предвидя опасения ректора, подготовила ответы на возможные возражения.