Когда порвется нить - Никки Эрлик (2022)

Нину не тревожил ни беспокойный характер Моры – за семь лет она сменила пять мест работы, от галереи в центре города до помощника мэра в избирательной кампании и краткой карьеры в стартапе, который внезапно распался, – ни наличие в прошлом множества близких подруг, их было столько же, сколько и карьер. Пока Мора прыгала от одной избирательной кампании к другой, от интрижки к интрижке, Нину вовсе не мучило похожее беспокойство. Она работала в одном и том же журнале, в который пришла, окончив колледж, и до встречи с Морой у нее было два довольно скучных романа, а интрижек на одну ночь и вовсе ни одной. Обо всем этом Нина говорила почти со стыдом, как будто извиняясь за свою скучную жизнь, не расцвеченную приключениями. Однако Мору это восхищало. Нина была верна – большая редкость в те времена.

После того как они открыли свои коробки, Мора предложила Нине расстаться. Но подруга отказалась.

– Я знаю, что ты меня любишь, – сказала тогда Мора, – но мне осталось жить лет десять или даже меньше, а ты еще можешь встретить кого-то, с кем не жаль провести остаток жизни.

Нина была потрясена.

– Я действительно люблю тебя и никогда не брошу.

Мора предложила Нине подумать.

– Ты не должна чувствовать себя виноватой, – она нежно взяла Нину за руку. – Я ни за что не стану тебя винить.

Но Нина не сдалась.

– Мне не о чем раздумывать, я и так знаю, что чувствую и чего хочу.

В поисках вдохновения для своего письма Мора огляделась.

Школьный класс номер 204. Здесь явно изучали английский язык и литературу, со стен на Мору смотрели черно-белые портреты известных авторов. Они напомнили Море постеры в ее старой однокомнатной квартире, где кровать занимала почти половину пространства, а коллекция полицейских фотографий знаменитостей, сделанных при задержании, украшала белые стены. На их четвертом свидании, когда Нина впервые пришла к ней, Мора наблюдала, как подруга внимательно изучает фотографии: невозмутимый Дэвид Боуи в участке Рочестера, Фрэнк Синатра в тридцатые годы – взъерошенные волосы падают на лоб по-мальчишески сексуально, Джейн Фонда, поднимающая кулак в Кливленде. Билл Гейтс, похожий на белокурого Битла, ухмыляющийся с портрета семидесятых годов. И Джимми Хендрикс, хладнокровный, в 1969 году, рубашка расстегнута, чтобы показать цепочку с кулоном.

– Большинство из них попадали в полицию из-за наркотиков или за незначительные правонарушения, – объяснила Мора. – Билла Гейтса арестовали за вождение без прав.

– Потрясающие снимки, – сказала Нина. – Мне даже хочется найти для них место в нашем следующем номере.

– У нас свидание, а ты думаешь о работе? – Мора села на кровать и кокетливо скрестила ноги. – Что я должна при этом чувствовать?

– Извини. – Нина улыбнулась, наклонившись, чтобы мимолетно поцеловать Мору. – Стыдно признаться, но я не знала, что их вообще арестовывали.

– Поэтому я их и повесила, – сказала Мора, глядя на стену. – Они напоминают о том, что иногда мы совершаем ошибки, иногда система ошибается на наш счет, но если прожить жизнь страстно и смело, то именно за это тебя и запомнят. А не за те ошибки, которые приключились по дороге.

Прошло почти десять минут, но страница блокнота перед Морой по-прежнему оставалась пустой.

Она оглядела комнату и увидела, что большинство других членов группы писали без отдыха с тех пор, как получили ручки. Бен уже закончил свое письмо и рисовал очертания нью-йоркских небоскребов на фоне неба. Хэнк, похоже, старался не отставать.

Дорогая Нина,

Что она может написать такого, чего Нина еще не знает?

Ответ был только один, но Мора не могла сказать ей об этом сейчас, после всех их рассуждений и согласия. Ведь Нина думала, что вопрос решен.

И все было решено, Мора убедила себя в этом. Что хорошего, если Нина узнает о грызущих подругу сомнениях?

ХЭНК