Пламенный клинок - Крис Вудинг (2018)

Арен принимал благодарности товарищей, заставляя себя улыбаться и вступать с ними в разговор. С мрачной миной приятелей не заведешь, и не важно, какие чувства тобой владеют. Но в глубине души его по-прежнему терзал гнев, а пальцы ощупывали изувеченное лицо. Он обдумывал месть.

* * *

Когда смена закончилась, уже спустился осенний туман, и узников погнали обратно в лагерь сквозь серую сырую дымку: череда теней двигалась сквозь мрак. Некоторые перешептывались, что в лесу удобно дать тягу (погода благоприятствовала), но Арен не слышал сигналов тревоги, а когда во дворе заключенных пересчитали и освободили от кандалов, все оказались на месте.

Был чейндей, банный день. Каждую бригаду отправляли мыться по отдельности; узники раздевались и залезали в общую купальню с ледяной водой, которую насосами подавали из реки. Бригада Арена оказалась в числе первых, поэтому вода была еще относительно чистой, Арен, дрожа, растирал тело, едкое мыло щипало глаза, жгло ссадины и царапины; от холода синяки ныли еще сильнее. Вокруг были бледные голые люди, от голода и переутомления пришедшие в жалкий вид. За три с лишним месяца мяса поубавилось и у Арена с Кейдом, но от тех, кто пробыл здесь дольше, остались только кожа да кости.

«Нас могли бы кормить и получше, если бы захотели, — звучал предательский голос в голове Арена. — Но ведь ясно, что на смену нам явятся другие. Дешевле вымотать узников до предела. Нас именуют заключенными, но приговорены мы к другому. К долгой медленной казни».

Даже в то утро подобные мысли пугали: если услышат Вышний или Железная Длань, не миновать худшего наказания. Обычно он возражал внутреннему голосу, призывал на помощь мудрость наставников и отца, вспоминал выдержки из Деяний Томаса и Товена. Но злость придала Арену упрямства и дерзости, и теперь он осмелился внимать крамоле.

После бани все оделись и поспешили обратно в барак, чтобы завернуться в одеяла и согреться. Арен не пошел вместе с прочими. Он остановился за углом бани, откуда было видно вход, и принялся ждать, обхватив себя руками и стуча зубами от холода.

Туман помогал ему оставаться незамеченным, пока другие бригады входили и выходили, бранясь и толкаясь, чтобы хоть как-то согреться. За изгородью слышался приглушенный лай костоголовых псов, сторожащих границу узнической половины. Но вдруг всех заставил примолкнуть жуткий вопль, донесшийся с гор, крик отчаяния, от которого у Арена побежали мурашки. Ему вспомнились рассказы Кейда о существах, населяющих забытые места, где Разрыв сужается и Страна Теней подступает ближе. Но теперь он не верил байкам. Вероятно, это просто дикое животное.

Три бригады прошли сквозь двери бани, прежде чем Арен увидел того, кого высматривал. Он так долго старался избегать Граба, что наловчился распознавать его в два счета и теперь сразу различил сквозь туман лысую голову, приземистую фигуру и неуклюжую походку скарла. Увидев, что Граб вошел внутрь, он отступил назад, стиснул зубы и принялся дожидаться, когда тот покажется обратно. Арен понимал, что рискует простудиться, а простуда в этих местах означала гибель, но рисковал он сознательно. Как бы он ни продрог, его согревало пламя гнева.

Он собирался потребовать обратно украденное, и даже сверх того.

Граб копал могилы. Вот и все, что знал о нем Арен. Возможно, в этом назначении был особый умысел: скарлы много внимания уделяли смерти, жили в окружении дедовских гробниц и почитали божество, именуемое у них Костяным богом. Должность могильщика ценилась в лагере высоко, поскольку всякий раз, когда проводились захоронения, могильщиков освобождали от работы на руднике, и вдобавок они забирали себе имущество мертвецов. Обувь и одежда снашиваются быстро, а трупам от них пользы нет, и у могильщиков всегда находились вещички на обмен.