Пламенный клинок - Крис Вудинг (2018)

Его сосед прыснул от смеха, но Рафа сердито зыркнул на верзилу и вытащил из кармана маленький сверточек вощеной бумаги.

— Возьми, — сказал он, — жуй во время работы. Почувствуешь себя лучше, и день промелькнет как во сне. Этого хватит на неделю. Потом придешь, и поговорим.

Кейд понял, что ему предлагают. Одуряющее зелье. Он открыл было рот, чтобы наотрез отказаться, но побоялся отвергнуть подарок такого важного человека.

— Я знаю, за что ты здесь, братец, — сказал пират. — Ради друга ты встал на пути у Железной Длани. Не впервой простым людям расплачиваться за ошибки высокородных. — Он взял Кейда за руку и вложил ему в ладонь сверток с одуряющим зельем. — В королевстве Рафы дворян нет, но даже самая мелкая сошка может почувствовать себя вельможей. Тебе больше не придется страдать.

От неожиданного сочувствия со стороны пирата у Кейда опять навернулись слезы, и он опустил голову, чтобы их скрыть. Рафа сложил его пальцы на свертке, а потом снова откинулся в кресле.

— Спасибо, — прошептал Кейд.

* * *

Следующее утро выдалось ясным и чистым, и, несмотря на холодный воздух, солнце согревало лица узников, пока они брели вверх по горному склону к руднику. Арен провел беспокойную ночь, ему без конца мерещилось, будто из-за стропил за ним угрожающе наблюдает оборванец с ярко-зелеными глазами. Но дневной свет принес чувство безопасности, все страхи рассеялись, и Арен поведал о случившемся Джану, который в тот день тоже работал в руднике.

— Ты повстречал Оборвыша? — воскликнул Джан, да так громко, что услышали и другие.

Хендри, неряшливый товарищ Арена, вмешался в разговор:

— Ты видел мертвого мальчика?

— Значит, и другие его видели? — удивился Арен, вытирая нос тыльной стороной ладони: во время вечерних похождений он подхватил насморк.

— Кто видел, пусть и расскажет, — ответил Хендри, многозначительно посмотрев на Джана.

Тот сердито зыркнул — то ли на Хендри, то ли на Арена; из-за косоглазия было трудно понять.

— Твоя правда, я его видел. Он появился из-за угла поварни. Тогда в лагере началась лихорадка, и нам велели ночью прокипятить простыни. Я как раз катил в прачечную тележку с бельем, и тут Оборвыш как выскочит, точно крыса! Ох и перепугал он меня… Но его многие встречали, не только я.

— Кто же он такой? — спросил Арен.

— Призрак мальчишки-сарда, — пояснил Джан. — Видел его глаза? Зеленые, как у всех сардов. Народец и живьем беспокойный, а уж их мертвецы и подавно.

Глаза. Арен мог бы и сам догадаться. Время от времени через Шол-Пойнт проходила семейка сардов-коробейников, а иногда на пустоши останавливались на месяц-другой несколько таборов — к большому неудовольствию местных. Сардов считали ворами и пройдохами, но некоторые горожане завязывали с ними общение, влекомые их таинственной природой. Поговаривали, будто глухими ночами в таборах играет музыка, а те, кто там бывал, возвращались с диковинными рассказами о волхованиях и чародействах. А потом вдруг сарды без предупреждения снимались с места, оставляя после себя лишь смутные слухи. Арену с детства запомнились их приезды, но в последние годы они прекратились.

— А что здесь делает призрак сарда? — спросил Арен. — Ведь сардов в лагере нет.

— Но раньше-то были! — ответил Джан. — В этой грязи закопаны не одни оссиане. — Он дернул за руку шедшего перед ним изможденного седобородого человека, которому могло быть как сорок лет, так и шестьдесят. — Фаррел, расскажи ему.

— Не втягивай меня, — бросил Фаррел через плечо. Арен знал о нем понаслышке: политический узник, ученый, противник кроданского режима. — Какое мне дело до ваших призраков? В мире хватает настоящих ужасов, чтобы плодить воображаемые.

— Расскажи про сардов, — не унимался Джан.

Фаррел тяжело вздохнул. Пререкаться с Джаном — себе дороже.