Долгая дорога домой (сборник) - Пол Андерсон

– Делегация, которая возвращалась из другого города после… некой деловой встречи, точного смысла я не понял. Они случайно наткнулись на нас и очень быстро догадались, кто мы такие. Они хорошо владеют астрономией, на уровне нашего восемнадцатого века, и Дьюгаз быстро понял мои рассказы об истинном устройстве вселенной – ее размерах и тому подобном.

– Где их обсерватории? – не сдержался Лоренцен. – Как они определили конечность скорости света? Едва ли им удалось использовать метод Рёмера в этой системе, а…

– Я пока не знаю. – У Эвери был раздраженный вид. – Не будь таким категоричным, Джон. Разве любая наука должна развиваться по тому же пути, что и наша?

Лоренцен умолк. Нет смысла выдавать себя… избави Боже! Это вполне может быть равносильно самоубийству.

– Подземные города, как мы и предполагали, – продолжил Эвери. – Судя по всему, эта традиция сложилась за последние тысячелетия, когда климат был холоднее, чем сейчас. Думаю, изначально причина крылась в том, что для землянки требуется меньше строительных материалов, и ее проще обогреть, но теперь это почти вопрос приличий, как наш запрет на наготу в общественных местах.

– А фьермы у них тоже под зьемлей? – Фон Остен хмурился, пытаясь понять.

– Нет, у них не развито сельское хозяйство, поскольку круглый год можно найти съедобные дикие растения. В качестве источника мяса у них есть стада травоядных животных, которым они не дают разбредаться, каким способом – я пока не понял. Дьюгаз назвал мне слово, но я не могу подобрать подходящую концепцию в каком-либо человеческом языке.

Аласву слушал разговор, склонив голову набок, словно знал, о чем речь. Без сомнения, он в курсе, подумал Лоренцен. Янтарные глаза светились злобным весельем.

– Чудо, что у них возникла цивилизация, – заметил Торнтон. – Одаренная раса… возможно, без первородного греха. Вам известно, сколько их здесь?

– Достаточно много, насколько я понял… не меньше ста миллионов, хотя наши спутники не знают точного числа. Мы направляемся в маленькую деревню, в селение. Хотя действительно больших городов у них нет, они расселены более равномерно.

Лоренцен смотрел на психмена. За недели странствий тот похудел и загорел, но все равно остался ничем не примечательным приземистым человечком средних лет, вежливым и добродушным; весь его облик свидетельствовал о том, что он глуповат, но упорен, скорее великодушен, немного застенчив… И он участвовал в заговоре, который касался судьбы звезд! Какая-то цель сделала его настолько безжалостным, что судьба двух кораблей и желание семи миллиардов человеческих существ ничего для него не значили. Лоренцен придвинулся чуть ближе к могучей, надежной глыбе Гуммус-лугиля.

Он должен поделиться хотя бы с турком…

Одна из гор, высившихся на восточном горизонте, протянула длинные корни к морю. Когда отряд приблизился к одному из этих выростов, тот стал напоминать невысокий склон перед огромным холмом. Земля здесь была голой, вытоптанной множеством ног. Перед скалой росли густые деревья, некоторые достаточно старые, чтобы достигать в высоту трех метров, и из этой рощи начали выходить рорваны.

Они двигались тихо, почти молча, без многословного возбуждения, которое демонстрировала бы человеческая толпа. По оценкам Лоренцена, их было пятьдесят или шестьдесят, почти поровну мужчин и женщин. Последние были одеты в килты и сандалии; четыре груди не слишком напоминали человеческие, но являлись окончательным доказательством того, что это раса млекопитающих. Кое-кто из мужчин был вооружен мушкетами; остальные не носили оружия. Они весьма дружелюбно подошли к людям. Зазвучала мурчащая речь.

– Почему нет детей? – спросил Торнтон.

Эвери адресовал вопрос Дьюгазу и через секунду ответил:

– Всех детей отправляют в особые… ясли, надо полагать. Насколько я понял, семья здесь имеет совсем другую структуру и функцию, чем у нас.