Герой - Роберт Сальваторе (2016)

И они рассказали. Они объяснили Ивоннель, какие попытки предпринимали жрецы, маги и Киммуриэль со своими псионическими навыками, чтобы дать мир одержимому дроу. В конце концов они изложили мнение Киммуриэля насчет того, что исцеление должно прийти изнутри.

— А теперь он ушел, — кивнула Ивоннель, когда они закончили. — Почему?

Соратники снова переглянулись.

— Я не собираюсь выслеживать и убивать его! — крикнула Ивоннель, обращаясь к Джарлаксу. — Если бы я желала Дзирту смерти, он давно уже был бы мертв, и тебе это известно лучше всех.

— Это верно, — признал Джарлакс. Он вздохнул и взглянул на Киммуриэля, который явно не был в восторге от общества женщины, чья тезка и родственница уничтожила его Дом. Киммуриэль красноречиво поморщился, но затем кивнул в знак согласия. И Джарлакс рассказал Ивоннель об их плане, об их слабой надежде на то, что Дзирт может найти внутренний мир под руководством великого магистра Цветов, в обществе ученых и дисциплинированных монахов.

Она внимательно слушала, обдумывая его слова, и перебирала воспоминания Верховной Матери Ивоннель Вечной в поисках подсказки.

Прошло довольно долгое время; наконец она улыбнулась и взглянула Джарлаксу в глаза.

— Вы ошиблись насчет Дзирта, — бесстрастно произнесла Ивоннель.

Повисло неприятное молчание.

— И тебе даже не интересно услышать, в чем именно вы ошиблись? — спросила она.

— Он сидел в твоей темнице, — напомнил ей Джарлакс. — Если мы ошибаемся насчет него, то почему ты позволила ему уйти?

— Я говорю не об этом! — воскликнула Ивоннель. — Вы неправы… — Она посмотрела на Киммуриэля и поправилась: — Точнее, ты, Киммуриэль Облодра, неправ насчет того, как исцелить Дзирта.

И снова Джарлакс наклонился вперед, будучи не в силах скрыть тревогу и озабоченность.

— Ты настоял на том, что исцеление Дзирта должно прийти изнутри, что источником болезни и «лекарства» является он сам, — сказала Ивоннель.

— В этой болезни нет магии, и никто не внушал ему… — начал Киммуриэль.

— Магия Чумы Бездны реальна, и избавиться от ее влияния нелегко, — перебила псионика Ивоннель. — Дзирт болен, и он не в состоянии лишь одним усилием воли стряхнуть болезнь. Монахи не помогут ему, какими бы благочестивыми и учеными они себя ни считали.

— Но ведь Кейн сумел освободиться от ограничений и оков смертной оболочки, — возразил Джарлакс.

— Я не знаю, кто это.

— Это магистр Цветов ордена Желтой Розы; орден занимает один монастырь в Дамаре, — объяснил Джарлакс. — Кейн принадлежит к расе людей. Я сражался с ним сто лет назад, до начала Магической чумы. Ему уже, наверное, лет двести, но он еще жив и даже сегодня может победить в поединке почти любого противника. Его тело — всего лишь проводник, при помощи которого дух взаимодействует с материальным миром, по крайней мере, так говорят. И поскольку я наблюдал демонстрацию его силы воли, я не могу не согласиться с этой оценкой.

— Он сумел найти способ управлять своей физической оболочкой и сделал ее бессмертной при помощи силы мысли? — уточнила Ивоннель.

— Это не сила мысли, а концентрация, — поправил ее Киммуриэль. — Потому что он не иллитид.

— Пока еще не иллитид, — усмехнулась женщина. — Выходит, этот Кейн совершил свой подвиг потому, что разум его был ясным, а мысли — рациональными. Чтобы обрести совершенную концентрацию, ему понадобилось достичь совершенной внутренней гармонии. И эта совершенная гармония дала ему способность преодолеть ограничения смертного тела. Но можете ли вы надеяться на то, что Дзирт способен на такое? Скажите мне правду? Ведь он потерял рассудок.

— Кейн поможет Дзирту найти путь к гармонии, — настаивал Джарлакс, но в голосе его прозвучало отчаяние.

— Как? — рассмеялась Ивоннель, глядя на дядю и Киммуриэля. — Каким образом?

— Болезнь Дзирта заключается в неспособности видеть истину, поэтому ему везде мерещатся ложь и обман, — пояснил Киммуриэль.