Я слышу, как ты дышишь - Остин Марс (2019)

— Я "еще" не могу уже. Что дальше?

— Все, так и ходите.

Она фыркнула, он рассмеялся, провел рукой по ее колену, зацепился за ткань и с досадой убрал руку, оставив короткую торчащую нитку. Помолчал и шутливо вздохнул:

— Долго продержитесь?

— Долго. Вы устанете раньше.

"Дзынь."

Министр тихо рассмеялся, погладил ее руку и с подвохом спросил:

— Летали когда-нибудь на драконе?

— Нет.

— А хотите?

— Конечно.

Он взял ее за руки покрепче и прыгнул вниз.

Она от шока рот раскрыла, но не издала ни звука — просто замерла на бесконечном вдохе, глядя как приближаются камни и волны. Время растянулось, она гадала, в чем же подвох — камни иллюзорные или прыжка на самом деле не было. Железная уверенность в том, что где-то ее надули, становилась все слабее по мере того, как камни становились ближе, но чем ближе они становились, тем медленнее было падение. В метре от каменной глыбы они как будто зависли на натянутой почти до предела резинке, появилось ощущение, что их сейчас дернет вверх.

Но ничего не случилось, резинка ослабилась, министр мягко приземлился на носочки, гася остатки инерции, подбросил Веру чуть выше и взял под колени, так привычно, как будто сто раз это делал. Полуобернулся и довольным тоном поинтересовался:

— Вы вроде бы высоты не боитесь? Надо было раньше спросить.

Она боролась с желанием его придушить, но после этих слов бороться перестала и все-таки сжала его шею поверх одеяла, сквозь зубы шипя:

— Гребаная магия!

Он рассмеялся, довольный выше крыши, полуобернулся с таким видом, как будто вообще ничего не случилось:

— A вы думали, мои бойцы на голом энтузиазме с крыш прыгают? — Она придушила его сильнее, он рассмеялся еще довольнее: — Нет, я могу, но зачем? У меня колени не казенные. У вас, кстати, тоже, — он отпустил одну ее ногу и попытался щекотно схватить за колено, Вера увернулась и сделала движение слезть, он не отпустил:

— Куда? До берега сами доберетесь?

Она осмотрелась и решила, что доберется, если снимет туфли.

"А в процессе, возможно, поскользнусь и искупаюсь."

Министр не дождался ее ответа, взялся поудобнее и стал пробираться в сторону пляжа аккуратными четкими прыжками, Вера с досадой призналась себе, что у нее так не получится.

Спустя пару прыжков, господин министр, по-видимому, начал тяготиться этой тишиной с сидящей за спиной женщиной, которая держит его за шею, и осторожно позвал:

— Вера? Все в порядке?

— Все отлично.

"Дзынь."

— Повеселились? — мрачно прошипела она, он попытался обернуться, улыбнулся:

— Да ладно вам, вы же не боитесь высоты, я знаю. Это амулет-страховка, его все бойцы носят, и у вас тоже есть, после того случая с проникновением на пятую квартиру через окно. Но это не значит, что можно начинать прыгать с обрывов, у него заряда мало, один затяжной прыжок или два-три маленьких, и в конце все равно надо правильно приземлиться, на каблуках этого лучше не делать. Вера?

— Я вас услышала.

Он медленно глубоко вдохнул, но ничего не сказал, пошел быстрее. Добрался до берега и отпустил ее, Вера спрыгнула на песок, рядом упало одеяло — она его отпустила, а он и не держал. Вера подняла его и стала отряхивать, министр потоптался рядом, мрачно вздохнул:

— Вера, ладно, я… Черт!

Она испуганно подняла голову, он держался за ухо и смотрел на нее с извиняющимся видом:

— Что-то случилось, я должен идти. Я скоро вернусь. Если не вернусь, то пришлю за вами Барта, ни с кем другим не уходите.

"И что я, интересно, должна делать, если за мной придет кто-то другой? У меня даже оружия нет."

Он чуть поклонился и быстро пошел по берегу, еще раз схватился за ухо и перешел на бег. Вере стало страшно. В сгущающихся сумерках песок казался серым, она сняла туфли и пошла к кострам.