Малая - Алёна Воля (2021)

Поглядывая периодически на затихшую, чуть рассеянную Лонку, Вадик следил за дорогой и думал о том, как она умела замыкаться буквально за секунды. Чуть слово не так — и вырастала стена, которую хрен прошибешь с первого раза. И что у баб за дурная привычка устраивать бойкоты по любому маломальскому поводу?! За семь дней дважды попыталась. Коза. Но это мелочи. Отучит. А вот относительно будущего — тут дело предстояло посерьезней. Пока все шло по плану. Он медленно давал поблажки, создавая ей персональную иллюзию, но вместе с тем очертил границы. Уступки — явление временное. Не навсегда. А потому, чтобы потом без претензий.

Глава 18

Илона в это время непроизвольно печалилась, глядя в окно. Все было отлично, но чувство неудовлетворенности подтачивало изнутри. Основная проблема никуда не делась. Разумовский же, по ходу, считал иначе. Сидит себе, довольный, усмехается.

Уехать в Вильнюс на его условиях — означает подписать себе приговор. Превратиться в очумелую Золушку и встать на путь деградации. Она думала так отчасти потому, что мама, которая всегда и во всем потакала папе, тем не менее, работала всю жизнь. Но ей, если можно так выразиться, «повезло». Отец отстал от нее с требованиями уволиться еще задолго до рождения Лоны. Случилось это после того, как его брат попал в аварию на мотоцикле и мама, будучи высококвалифицированным хирургом собрала того чуть ли не по частям.

Илоне, с филологическим образованием, такой удачи даже рядом не светило.

Помимо этого, контроль и установка ненормальных табу — вообще были за гранью ее понимания. Она ведь прекрасно знала о том, что на любом электронном носителе, принадлежащем ей, будет установлен кейлоггер. Именно так он узнал об измене жены. Вопрос возник сам по себе: зачем тогда Вадик изначально продавливал распоряжения по поводу списка контактов?

За прошедшую неделю прилетело еще две новых просьбы. Первая — короткие юбки и платья носить только дома. Вторая — не красить губы яркими вызывающими помадами. Последнее, так вообще непонятно к чему было сказано. В арсенале Лонки такого отродясь не водилось. Блески — это наше все.

Размышляя о том, что хуже — тотальный контроль папы, а потом и брата или вот такие запреты Вадима — даже терялась с ответом. Разница была очевидна, но не менее неудобна. Если Марк требовал полного подчинения, то Вадим устанавливал ограничения. К примеру: если бы брату приспичило поехать в лес за грибами — значит, его жена Саша должна встать и молча собираться. Вадим же не станет ее заставлять ехать с ним, но попросит сидеть дома и никуда не выходить до его возвращения. И вот что лучше, спрашивается?

А еще она поняла, что секс может помирить, но не поможет уладить проблему. И каким бы диким и яростным он ни был — неразрешенный вопрос никуда не денется.

— О чем задумалась? — Разумовский глянул на нее мельком и свернул на автозаправку. — Кофе будешь?

— Да, давай.

Как-то странно все происходило между ними. Каждый на своей волне. Разумовский явно пребывал в убеждении, что основной бой выиграл. Нашел ее, нагнул, доказал в очередной раз очевидное. Глупо было бы врать себе самой. Хотела она его. Всегда. Как мартовская кошка. Только в отличие от него Илона понимала, что главная их схватка впереди. И дело заключалось вовсе не в ее неуступчивости (взять ту же работу), а в нежелании подстраиваться, жертвуя своим жизненным комфортом. Почему он вообще взялся устанавливать какие-то правила? Далеко не все женщины способны испытывать удовлетворение от подобного. Вот ее мама — да, а она — нет.

— Кушать хочешь? — опять прервал ее раздумья.

— Возьми мне шоколадку, если можно.

— Какую?

— На свой вкус. — Ила протянула руку. — И телефон верни, наконец, пожалуйста.

Вадим посмотрел на ее ладошку, подумал немного, но в итоге отдал.