Мы слишком разные - Рейчел Хиггинсон (2021)

— Сколько видов вилок существует? А ложек? А сервировочных ложек или лопаток, а ещё венчиков, сковородок, блюд? Ножей? — я указала на свои кисти.— Здесь то же самое.

Его улыбка растянулась.

— Тебе, видимо, уже приходилось это объяснять.

— Раз или два. Я могу привести похожее сравнение с запчастями для велосипеда, автомобильными колёсами и инструментами, если желаешь.

Сделав шаг ко мне, он обнял меня за талию.

— Нет необходимости.

Я подняла на него глаза, потрясённая тем, что он инициировал физический контакт. Мы обменивались письмами по работе и смешными текстовыми сообщениями, но не было ничего, что давало бы понять, был ли наш поцелуй ошибкой или началом чего-то.

Я попыталась сосредоточиться на работе вместо того, чтобы сходить с ума думать о том, что это было. Но будем реалистами. Разумеется, я была всего лишь человеком. И, разумеется, Эзра был больше, чем человек. Хотя я и не могла сказать точно, кем он был. Я была уверена, что он был чем-то из серии греческих богов или супергероев, или сверкающих на солнце вампиров. Это не имело особого значения, потому что я не была ни одной из тех вещей, и мне было сложно поверить, что наш поцелуй что-то для него значил.

У него, вероятно, всё время случались эпичные поцелуи. И он, наверное, уже устал, что его поцелуи доводят всех до оргазма, и уже готов был сказать что-то типа: Фу, прекратите уже меня целовать, прекрасные женщины.

Что же до меня, последний раз, когда меня так основательно целовали, чтобы в глазах помутнело, а ноги дрожали, был... э... Хорошо-хорошо, я не могу вспомнить, чтобы меня когда-нибудь так целовали. И сейчас мне пришлось бы жить с реальной возможностью того, что меня, вероятно, никто никогда так не поцелует. Никогда вообще. И это была огромная, мерзкая, горькая пилюля, которую мне надо было проглотить.

Когда я уже решила, что не могу больше сходить с ума из-за одного лишь поцелуя, выражение лица Эзры резко стало бесстрастным, и он спросил:

— Когда ты сказала про запчасти для велосипедов, ты имела в виду брата Веры?

— Угу. Ванн.

Он качнулся назад на пятках, но не убрал руку с моего бедра.

— Мне, вероятно, следовало убедиться в том, что ты ни с кем не встречаешься, прежде чем целовать тебя.

— Ты имеешь в виду Ванна? — я не смогла сдержать смех. — Нет, нет, нет. Нет. Прости, но нет. Мы просто друзья. Он мне как старший брат. Я знаю его всю мою жизнь.

Казалось, что я его не убедила.

— Между вами ничего нет?

— Ты бы стал встречаться с Диллон?

Он задумался и его лицо поморщилось.

— Нет. Никогда. Но она на самом деле моя сестра. По крови.

— Может у нас с Ванном и нет общей ДНК, но он мой брат во всех смыслах этого слова. Он очень опекает меня и одновременно раздражает, но он также чудесный. Между нами никогда-никогда-никогда ничего не будет. Никогда.

Он подумал над моим ответом и повысил ставки.

— А что насчёт Уайетта? Между вами что-нибудь есть?

Мой пульс ускорился, я почувствовала беспокойство и тревогу.

— Может быть, тебе следует просто спросить то, что ты хочешь спросить?

— Ты встречаешься с кем-нибудь, Молли? Есть ли кто-то, кто тебе нравится?

Моё сердце подпрыгнуло, и мысли смешались в моей голове. Он хотел знать, есть ли кто-то, кто мне нравится? Неожиданно я почувствовала себя снова в пятом классе, как будто бы мне пришлось лицом к лицу столкнуться с кем-то, в кого я втюрилась, во время печальной игры в бутылочку.

— Ты, — сказала я робко, моё сердце подобралось к горлу, и я уже начала обдумывать вариант переезда в Мексику, на случай если он отошьёт меня. Для справки: первый пункт моего плана заключается в том, что я убегаю из "Бьянки", разбив окно, и краду Альфу Эзры машину. — Эзра, у меня никого нет.